Мои Каракумы. Записки гидростроителя - страница 28

По первой воде

Мирные гады

Кстати, больше всего их попадалось именно в первые теплые весенние дни. Со своей Пионеркой мы пришли в холодное время, когда у них спячка. А как только выползли, то многие попали в глубокую траншею, откуда выбраться не просто – иди, найди выход. Особенно это касалось скреперных участков. Они разрабатывались продольным ходом. Получалась траншея с отвесными стенами и редкими выездами. Вот и создавалось впечатление прямо нашествия. Когда ночи еще были прохладные, змеи частенько забирались в стоящие трактора на тепло машины. То и дело, когда заводили трактора, раздавался чей-нибудь вопль, а потом шум и хохот: оказывается, змея мирно пригрелась на воздухоочистителе в кабине и проявила неудовольствие, что её потревожили.

В песках невольно становишься немного следопытом. Всё прекрасно видно: вот это ящерица пробежала, это – змея. Тут проползла черепаха. А уж след крупного варана ни с чем не спутаешь. Не раз наблюдал я такую картинку. На кучке отбросов, занесенных песком, – несколько перышек. А метрах в полутора-двух обрывается след змеи. Это тупорылая и как бы с обрубленным хвостом эфа «нырнула» в песок и точно вышла на «пасущуюся» птаху.

Между прочим, это у воды много птиц, не говоря о водоплавающих. А глубоко в песках птиц практически нет.

Первое время удивляли какие-то довольно крупные голубые цветы на сухих ветвях черкеза, пока не разобрались, что это греются (или проветриваются?) ярко окрашенные ящерицы.

Как-то к нам приехал парикмахер, пожилой тощий армянин. Он стриг кого-то прямо «на улице», когда мы пришли из забоя и ради потехи притащили в нивелирном ящике кобру средних размеров. Положили ящик на землю, открыли и стали ждать реакции прохожих. Вдруг подлетел этот старик, схватил змею голыми руками, быстро убежал с ней за поселок и там выпустил её. После этого он сначала хорошенько обругал нас, невзирая на наши командирские должности (конечно, поделом), а потом прочитал целую лекцию. О том, какая это безобидная живность, какая от неё польза природе и человеку, какая, наконец, это красивая и изящная тварь. Мы обалдело слушали его и краснели. Этого урока хватило мне на всю жизнь. При встрече со змеей я и теперь не испытываю теплых чувств, но и не кидаюсь убить её во что бы то ни стало, как раньше.

На полке в красном уголке на стоящих книгах лежала книга. Я взял её, а там – голубые глаза эфы! Удобно свернулась, пригрелась. Меня аж в дрожь бросило, я закричал. И тут же пулей подскочил шустрый пацан-ремесленник. Из-за моего плеча мгновенно схватил змею «за шиворот» и вынес из юрты. Он оказался из той же породы людей, что и армянин-парикмахер: крохотные зрачки, острый быстрый взгляд, стремительные движения – змеелов.

Жара. Прекрасные пески!

Проходили две-три весенние недели, начиналась жара, всё растущее скоро выгорало, а живое пряталось, и начинал, как часы, от восхода до заката работать «афганец» – горячий южный ветер. Случались и бури, поднимавшие в воздух тучи песка. В нескольких шагах ничего невозможно было разглядеть, все поры забивались песком, песок больно сек открытое тело. Если такое застало вдалеке от дома, лучше укрыться и переждать.

Жара – очень тяжкое испытание. Ведь бывает в тени за 40 градусов, а приходится и на солнышке побегать. Начнешь пить, – не остановишься. У меня постепенно выработалась своя «метода»: днем поменьше есть и, особенно, пить, голова обязательно покрыта, на ногах – легкие брезентовые сапоги. Со временем дошел до меня и смысл южной сиесты: во время пекла без особой нужды не высовываться, отдыхать. Странно, но о зимних холодах у меня остались более неприятные впечатления.