Мои невероятные друзья – птицы - страница 16

Шла ежегодная летняя линька: пух на груди был взъерошен, красные пятна самцов побурели, поблёкли. Было видно, что линька достаточно неприятна: демонстрируя гибкость и подвижность суставов, птицы постоянно чесались, теребили клювом свою ставшую некомфортной одежду. И только обитатели моей барбарисовой чащи выглядели по-прежнему великолепно: и красная манишка самца, и кружевной вязаный палантин его подружки, казалось, совсем не пострадали от линьки. Алое великолепие на груди – это брачная гордость взрослого, полного любви самца. Для второй половины лета нарядная красная грудь – скорее исключение из правил. Моей парочке не избежать неприятной процедуры смены одежды, и дай им бог сил, чтобы справиться с этим испытанием перед лицом приближавшейся непогоды.

При моём приближении к стае обычно зачиналась беседа – звуки рассеивались в воздухе, услаждая своей спокойной приветливостью. На самом деле эта мирная мелодия, как я потом прочитал, служила сигналом тревоги: птицы решали, насколько опасны мои перемещения под проводами. Иногда мне позволялось приблизиться и, замерев, сделать несколько снимков, но чаще побеждала осторожность, и стайка перелетала на соседний пролёт проводов.

Молодёжь постепенно обретала лётные навыки, устраивая стремительные волнообразные облёты окрестностей. Как-то поздно вечером птицы разделились на две стайки штук по тридцать в каждой и устроили учебные полёты довольно низко над землёй, отчего все манёвры невеликих по размерам летунов были хорошо видны. Две эскадрильи летали легко, стремительно, компактно, выдерживая расстояние между «истребителями», пересекались курсами на поперечных направлениях, не сбиваясь и не перемешиваясь. Шоу длилось недолго, птицы растворились в теряющем свет небе. Такой скоординированный полёт птиц называется для русского слуха несколько потешно: мурмурация. Особенно интересно наблюдать это явление, когда в нём задействована большая стая. Границы птичьего облака чётко очерчены, форма изменяется неожиданно и эффектно.

Встречи с коноплянками продолжались весь тот замечательный год до глубокой осени. Один раз произошёл, на мой взгляд, показательный случай. Невдалеке появился медленно и невысоко летящий в нашу сторону небольшой длиннохвостый хищник. Привлекаемые собравшейся в стаю пернатой мелочью, где основной контингент в возрасте всего-то двух месяцев, эти парни всё чаще стали появляться над садовым массивом.

Вдруг две коноплянки взлетели с моего участка и с бесстрашием дагомейских амазонок бросились наперерез кровавому визитёру. Залетая с разных сторон, начали атаку, стремительно и очень решительно угрожая противнику. Несравнимо более крупная птица вынуждена была реагировать на агрессивное поведение отчаянных крошек, а когда с уличных проводов, заметив неравное сражение, сорвались им на помощь ещё несколько крылатых бойцов, хищник нехотя отвернул и, сохраняя видимость достоинства, полетел дальше, обогнув гнездовую территорию. Птицы без промедления, с риском для собственной жизни, пришли на помощь своим товарищам в опасную минуту. Действия двух коноплянок ещё можно объяснить инстинктом защиты потомства, но порыв остальных, не обременённых малыми птенцами, мне кажется, больше напоминает сознательные согласованные действия. Для таких случаев и отрабатываются в стаях навыки группового взаимодействия.

Начало осени получилось под стать необычно мокрому лету, что для наших мест редкость. Сентябрь, а зачастую и большая часть октября балуют бархатным погодным характером со всеми атрибутами бабьего лета: и почти полное безветрие, и плывущая в солнечных лучах паутинка, и величественное кружение разноцветной облетающей листвы, лёгкой, с запахом сухости и увядания. Всё это, как молитва, несёт в душу покой и смирение.