Соланж лежала, раскинув руки в стороны, на широкой кровати сестры и разглядывала коричневый бархатный балдахин, свисавший с поддерживающих столбиков красивыми складками.
– А я ни капельки не боюсь. Я люблю Армана и скоро выйду за него замуж, – заявила младшая сестра, продолжая глядеть вверх и раздумывая над тем, зачем вообще в спальнях второго этажа повесили над кроватями балдахины. Ведь они нужны для сохранения тепла в холодное время года, а в доме и так вечно слишком душно. В своей-то комнате Сола давным-давно навела порядок, выбросив тяжелый балдахин и темные портьеры, ей нравилось просыпаться с первыми лучами солнца и наслаждаться дневным светом до заката, не прячась за кусками материи.
Услышав слова сестры, Люсьена ахнула и схватилась за сердце, будто была солидной дамой, страдавшей тяжелой грудной болезнью.
– Не может быть, – в испуге пролепетала она. – Отец никогда не даст разрешения на этот брак. Или ты надумала сбежать без его ведома? Даже не мечтай. Я не позволю тебе опозорить семью. Ни за что.
Сола перевернулась на живот, посмотрела на сестру умоляющим взглядом и надула губки. Негодница прекрасно знала, что Люсьена ее обожает и не может устоять, когда младшенькая вот так о чем-то просит.
– И не смотри на меня, – неожиданно твердо заявила старшая сестра, сложив руки на груди. – Тебе почти двадцать один, пора повзрослеть и научиться рассуждать здраво. Капитан Клибер запятнал свою репутацию и не может стать мужем дочери командующего армией.
Вспыхнув, Соланж вскочила с постели, стиснула кулачки и выпалила, сверкнув зелеными глазами:
– Его оклеветали! Та женщина и ее муж просто оболгали Армана и выставили виноватым. Только поэтому он все еще капитан, а так давно бы стал майором. Ему пришлось кровью смывать позор. Но он знатного происхождения и одаренный. Если мы поженимся, то все признают, что та досадная история в прошлом, и оценят Армана по достоинству.
Люсьена вздохнула, подошла ближе и обняла сестру за плечи.
– Я ничего не имею против него, ты же знаешь, – мягким голосом сказала она и заправила за ушко Соланж непослушный волнистый локон, выбившийся из пышного узла на затылке. – Я полюблю как брата любого мужчину, который сделает тебя счастливой. Просто я переживаю за тебя и боюсь гнева отца. Иногда он слишком упрям и скор на расправу.
Сола порывисто обняла сестру, прижалась к ней, совсем как в детстве, вдохнула легкий сладковатый аромат давно знакомых духов и прошептала:
– Прости за беспокойство, Люси. Я знаю, как ты волнуешься, но поверь, это лишнее. Арман доблестный воин, человек слова и обязательно добьется от отца согласия на брак.
Люсьена промолчала и ласково погладила сестренку по голове, в душе не веря, что отец изменит мнение о капитане Клибере, но говорить с Солой об этом бесполезно. Если уж та вбивала себе что-то в голову, переубедить ее было решительно невозможно, и нужно отдать Соланж должное, она всегда получала то, что хотела.
Стоя в обнимку посреди идеально прибранной комнаты, где ни одна вещь не лежала просто так, по необдуманному желанию хозяйки, девушки являли собой занятное зрелище.
Старшая – образец прекрасной и хрупкой леди в светлом домашнем платье и с высокой прической из скрупулезно закрученных белокурых локонов, могла хоть сейчас принять в доме короля Гилберта со свитой, и никто не посмел бы упрекнуть ее в неподобающем внешнем виде или поведении.
