От ощущения сладкой боли я резко откинула голову назад, прогибаясь в спине, и ударилась затылком об стеллаж. Он пошатнулся, и послышался громкий звук разбивающейся бутылки, что упала с верхней полки.
Мы замерзли. Это дало секунды на передышку, но видимо с выбросом адреналина алкоголь быстрее улетучивался из крови и пришло понимание происходящего.
Неторопливые шаги донеслись из коридора. Футболка тут же была отдернута вниз. Мы оба пытались угомонить громкое дыхание, но мешал адреналин от чувства, что нас может застукать Ник.
Лео аккуратно выглянул в коридор и махом руки, показывая, что там никого нет, показал следовать за ним. Когда мы спустились вниз, он оставил на барной стойке действительно внушительную сумму так называемых чаевых за наш небольшой погром.
Всю дорогу до дома мы шли молча. Даже соблюдали некую дистанцию в метр, идя по дороге. Неловкость была настолько ощутима и неприятна, что хоть ножом режь.
Щеки пылали от стыда из-за вседозволенности к своему телу. А если бы чертова бутылка не упала? Неужели мы бы занялись моим первым сексом в пыльной кладовке? Но, похоже, все к этому и шло. И, честно говоря, в тот момент мне было плевать на обстоятельства и место. Все, о чем я могла думать, как прекрасно его руки ощущаются на моем теле и как чувственно язык ласкает мой рот.
Также, не проронив и слова, мы добрались до квартиры. Лео открыл дверь ключом и галантно пропустил меня первой, пряча свой взгляд. И только, когда я уже коснулась дверной ручки в свою комнату, он окликнул меня.
Я обернулась и увидела его полностью растерянный вид и глаза, полные сожаления. От этого как-то больно кольнуло в груди.
— Да?
— Я… — начал он, делая маленький шаг ко мне, — то есть мы… Нет, в том, что случилось полностью моя вина. Я не хотел и …
— Не хотел, — повторила я эхом за ним, не дав договорить. — Я тебя поняла.
Отвернулась так быстро насколько смогла, чтобы он не увидел проступившие на глаза слезы. Закрыла тихонько за собой дверь и обессиленно съехала вниз по стене, закрывая рот ладонью, чтобы не было слышно моих рыданий.
Нет, мне не больно. Нет, мне не обидно. Мне… Мне просто невыносимо! В груди жжет от невысказанных слов и истерики, которой я не позволяла случиться.
Виной случившемуся были алкоголь и глупые разыгравшиеся гормоны. Которые я в силах держать в узде. Сейчас следует успокоиться и подумать о более важных вещах. Например, о том, что сегодня ночью полнолуние. У меня есть около 18 часов на подготовку.
Вытерев влажные губы от слез, я все еще ощущала на них его приятные фантомные прикосновения.
9. Глава 7
Это начинается как легкий озноб: ледяные мурашки беспорядочно распространяются по всему телу, перебегая с места на место, вызывая перепад температуры. Постоянно холодно. Проклятая дрожь не прекращается и становится только сильнее. Невозможно согреться даже с литром горячего чая и завернутой с десяток одеял.
Но это не больно. Пока что.
Следом озноб перерастает в настоящую лихорадку. Нормальная теплорегуляция идет к черту, и организм просто не успевает за её частой и резкой перестройкой. Тебя трясет, и на поверхность кожи проступает испарина, которую в дальнейшем можно сравнить с Ниагарским водопадом.
Но это все еще не больно. Пока что.
После моего первого полнолуния, когда выяснялось, что я дефектный оборотень и к обращениям не готова, Юлиан разработал специальные таблетки, которые помогали мне в дальнейшем пережить эти часы. Они усмиряли озноб и притупляли боль. Хватало одной таблетки на всю ночь. Но проходили года, и доза увеличивалась. Мне нужно было больше. С каждым разом все больше таблеток, чтобы справиться с этой болью. Как гребаному наркоману.
