Хватая друг друга окровавленными челюстями, волки безжалостно дрались за меня – их добычу.
Не дожидаясь, чтобы узнать, кто выйдет из этой схватки победителем, во второй раз за сегодняшний день я поползла – на трясущихся коленях, совершенно ничего не видя от слез, и уже неважно куда, лишь бы отсюда… лишь бы еще хоть пару минут пожить без ощущения зубов и когтей на собственном лице…
Но несколько минут не получилось.
Сзади раздался жалобный, болезненный скулеж, и в мою сторону понесся, взбивая тяжеленными лапами слой прелых листьев, волк-победитель.
Догнал, повалил, прижал к земле и утробно зарычал прямо над ухом, скалясь и обдавая меня горячим дыханием с запахом крови.
– Пожалуйста… – уже в голос заплакала я, зажмуриваясь. – Пожалуйста, не надо…
На мгновение он остановился, будто мои мольбы возымели действие. Я даже посмела приподнять голову, на что зверь снова грозно рыкнул, словно приказывал мне не шевелиться.
– Хорошо-хорошо… – зашептала я, всхлипывая и снова укладываясь щекой на листья. – Только не ешь меня, пожалуйста… Посмотри, какая я тощая… и не вкусная вовсе…
Будто решив проверить, правда ли это, волк склонился еще ниже и шумно втянул носом воздух, обнюхивая меня. Издал странный, похожий на урчание звук, помотал башкой и вдруг широко и смачно лизнул меня в щеку.
Сейчас хватанет, поняла я, теряя абсолютно все силы и волю к сопротивлению. Будто инстинкт самосохранения решил, что нечего ему тут больше делать и покинул мой разум – всё равно не понадобится.
Обмякая всем телом, я замерла и даже почти не дернулась, когда в шею мне больно вонзились два острейших клыка – тяжелых и твердых, словно обточенные камни.
Слава богу, не в лицо! – успела подумать, перед тем, как потерять сознание под вновь огласивший небо волчий вой – уже не тоскливый, а вполне себе победный.
3. Глава 3
Под все тот же вой я резко проснулась и поняла, что он только у меня в голове, а слышу я голоса – простые, человеческие.
– …думаешь, поэтому она все еще жива?
Я напряглась – мужской голос. Грубоватый, но молодой, с каким-то странно знакомым акцентом.
Ответом ему было молчание. Потом вздох.
– Не знаю, Брайен. Ничего не знаю. Просто предполагаю…
А вот этот голос я узнала сразу же, мгновенно. И акцент тоже узнала. Шевельнула ресницами, пытаясь открыть глаза, и поняла, что не могу этого сделать – на глаза надели какую-то повязку!
Подвигала руками – с ужасом понимая, что руки привязаны к тому, на чем я лежу.
Спокойно, Настюх, спокойно – внушала себе… Где бы ты сейчас ни была, это лучше, чем, чем в лесу, окруженная волчьей стаей. Но как же я и в самом деле выжила?! Неужели мой профессор настолько крут, что сумел разыскать меня в ночи, да еще и волков отогнал своим умением превращаться в монстра?
Ведь я отчетливо помню – нависшая надо мной голова огромного зверя, шершавый длинный язык, пробующий меня на вкус… И эти зубы… боже какие у него были кошмарные зубы…
Я передернулась и тут же застонала от боли – эта тварь действительно укусила меня!
– Кажись, проснулась.
– Вижу. Стейси Маллори?
Ну хоть не «Анастейша» – и на том спасибо! Я медленно кивнула – после того, как мать взяла фамилию Грега, моего американского отчима, я – действительно, Маллори.
– Почему я связана? – голос звучал хрипло и рвано, а горло так саднило, будто я кричала, не останавливаясь, много часов подряд.
– Чтобы не поднялась, пока мы не будем… готовы. Как твоя рана? Болит?
