Блядь! Нет! Так нельзя!
Почему она – ОНА! – извиняется за свои слова? Чуткая, нежная, поняла, что обидела и истолковала его обижульки правильно.
Впервые за много лет, прошедших с той поры, когда он ещё был счастливым и правильным, Харитону стало стыдно. Так, что реально не знал, куда себя деть.
– Ты тоже… это… прости… – пробормотал и отвернулся к окну. А её ладошку нашёл, цапнул, пальцы переплёл. Грёбанная романтика. И он её себе хоть кусочек урвёт.
– Знаешь, – нежным голоском пролепетала она, – давай ещё раз…
– Что? – сделал большие удивлённые глаза.
– Ну… поцелуемся… – проговорила и вспыхнула, как маков цвет.
– А как же большая и светлая? И луна со звёздами?
– О чём ты? – теперь её глаза округлились.
– О девчоночьих мечтах. Вы же мечтаете о поцелуях с принцем под луной.
Анфиса усмехнулась:
– Так то первый поцелуй. Второй можно и без любви…
– А, понятно… – он откинулся на сиденье, посмотрел на девчонку лукаво и сказал: – А может теперь я не хочу… Без любви… Тебе надо – ты и целуй. Давай, прояви инициативу, невеста…
Анфиса – маленькая, но пиздец какая смелая, до глупости, – действительно потянулась к нему, сама в пасть к хищнику…
Он не дождался, перехватил по дороге, аккуратно сжал запястье – блядь, тоненькое какое, только бы не сломать ненароком – талию облапил, на себя дёрнул и поцеловал так, что обоим вскоре перестало хватать воздуха…
В этот раз нежные щёчки его пленницы порозовели, а в глазах заплясали искорки. И он снова увидел того чертёнка, что нет-нет да проглядывал в этом ангелочке…
Машина остановилась так внезапно, что они оба дёрнулись.
Перегородка между водительским креслом и ими опустилась.
– Прибыли, – сообщил Димка Шелюха, оборачиваясь к боссу. Сегодня Дмитрий сам сел за руль. После того разговора между ними возникло что-то типа дружбы. И Харитон не захотел посвящать в свои планы кого-то ещё.
Открыл дверь, выбрался, оценил дом…
Нехило устроился гнида-Сотников. Честный чиновник и бизнесмен? Ага, как же. На кровно заработанные такие дворцы не грохают.
Помог выбраться Анфисе, заметил, как подобралась. Кажется, когда была в его подвале – и то меньше паниковала. Пришлось снова за руку взять.
– Успокойся. – Анфиса лишь кивнула. – Вспомни чёртика.
– Какого чёртика?
– Того, что сидит у тебя внутри и иногда показывает рожки. Поверь, он очень милый. Выпусти его…
– Чертика, значит… – решила там что-то в своей светлой головушке и сама за руку потащила к воротам. – Говорить буду я, а ты молчи…
– Понял-понял, сейчас ты у нас босс, и ты ведёшь…
Сейчас было весело и приятно. Куда лучше, чем ходить по тонкому льду, которым прикрыто море чувств. Того и гляди ухнешь в бездну и не выберешься больше.
Анфиса сама объяснилась с охранниками, их пропустили внутрь.
– Мы с тобой вовремя, – обернулась к нему, когда уже шли по дорожке к дому, – как раз на семейный обед. К столу, так сказать.
– Поздновато обедают, – хмыкнул Харитон.
– Ага, – отозвалась Анфиса, прижимая к себе сумочку, будто спасательный круг, и сильнее вцепливаясь в ладонь своего похитителя.
Домработница, открывшая дверь, вежливо удивилась, но отступила, пропуская внутрь.
А тут все выстроились – прямо, как на парад: Сотников, обрюзг, разжирел, тварь, его жёнушка, у которой на лбу большими буквами выбито: «Стерва» и ейная дочка, знойная штучка. Похить он её, а не Анфиску, сейчас бы его член уже был бы знатно отполирован – ротик у девахи явно рабочий.
