- А какая работа у вас есть? – спросил он. – Я готов к любой, самой тяжелой!
- Не знаю, насколько она тяжелая, - женщина улыбнулась, - но вы точно подойдете.
И она протянула ему маленький бумажный прямоугольник. Адрес магазина, или что там? Завод? Стройка?
На глянцевой белой поверхности был написан адрес, и от руки добавлено одно слово: «Сопровождение».
Сопровождение? Он не понял. Спросить во всеуслышание не решился, потому что… кажется, если бы это было что-то простое и понятное, она бы так и сказала. А если не стала говорить вслух, то…
В голове заворочались нехорошие предположения. Это ведь не может быть правдой! Она не посмела бы предложить ему быть… быть тем, о ком не говорят в приличном обществе!
Но, кажется, именно сейчас он угадал. Женщина больше ничего не добавила, потому что, видимо, не хотела привлекать внимание окружающих, и невозмутимо ушла.
Он хотел с омерзением выбросить эту возмутительную карточку, но прямо на тротуар бросить не решился: нельзя мусорить, да еще кто-нибудь мог бы подобрать ее и прочитать! Поэтому сунул визитную карточку в карман, решив дома сжечь ее в печке.
Но потом просто забыл об этой бумажке, и она так и осталась в кармане куртки.
И вот, теперь пришло время, когда он вертел в руках бумажный прямоугольник, в сотый раз читая название улицы и номер дома, и женское имя: госпожа Марианна.
Никита. Похож?)
Настя
- Каторжник?!
Я тут же представила себе страшного бородатого ссыльного. Нет, лучше уж опекун!
- Нет, не вор и убийца, а политический ссыльный, - тут же ответила госпожа Марианна. – Как вы могли подумать, что я предложу кого-то действительно опасного!
«А это я сама придумала, и сама испугалась!» - мысленно рассмеялась я. Можно сказать, это месть за то, как я сама недавно испугала Нину Семеновну.
Хотя, на мой взгляд, «политические» не намного лучше обычных каторжников. В моем понимании, эти люди особым умом не отличаются, и дальновидностью – тоже. Как еще назвать тех, кто, начитавшись чего-то непонятного, идет организовывать стачки или устраивать покушения? Главное, что о последствиях они вообще не думают. А последствия кровавые, и обычно страдают невинные люди.
Что-то мне уже резко расхотелось знакомиться с «протеже» Марианны.
Но ладно уж, дам этому мужчине шанс. И себе дам шанс, потому что не хочу отказываться от такого красивого плана. Я столько времени и сил потратила, зря, что ли?! И вообще, может, тот мужчина был арестован по ошибке? Или он уже успел подумать и понять, что был неправ, и «вольная» ссыльная жизнь прочистила ему мозги? В конце концов, другого кандидата на роль фиктивного мужа у меня нет, и вряд ли появится.
Надеюсь, что госпожа Марианна искренне хочет помочь, а не поиздеваться надо мною. В разговоре я между делом упомянула, что родом из достаточно бедной семьи, и сейчас не хочу терять шанс на новую обеспеченную жизнь. Хозяйка меня поняла. Кажется, такое поведение она уважает. Ах, да, и еще я пообещала ей некую сумму, если у нас все сладится.
***
Все это я вспоминала, пока мы шли в гостиную; а потом гость галантно отодвигал для меня стул, ждал, пока я сяду, и только потом занял свое место.
По какому-то наитию я сказала:
- Нина, я не обедала толком, принесите что-нибудь перекусить. Вы же не будете против, если мы совместим два дела: поговорим и пообедаем?
Последние слова были обращены уже к моему гостю. И он все правильно понял…
