Мышление третьего тысячелетия. Поиск смысла в мире бессмыслицы - страница 13

Идеи, которые выдерживают проверку подобным анализом, пользуются авторитетом, но вовсе не потому, что этого потребовал кто-то очень влиятельный. Это полная противоположность культу, грозящему адом и забвением тем, кто сомневается в его постулатах. В науке такие сомнения приветствуются, что демонстрирует, что она, по сути, является социальным феноменом, основанным на поиске истины и сотрудничестве, а не на принуждении. Здесь процесс оспаривания идеи и постановки ее под сомнение сродни процессу воспитания ребенка: это забота целого сообщества.

Тут нужно остановиться и прояснить один момент, который будет снова и снова затрагиваться на протяжении всей книги. Понятия, принципы и рабочие методы, которые мы считаем незаменимыми для Мышления третьего тысячелетия, – это выстраданные годами передовые научные практики. Ученые стремятся использовать их постоянно, совершенствуя их применение, и часто им действительно это удается. Но наука – дело рук человека. Все мы можем привести примеры того, как отдельные люди и организации не соблюдают эти постоянно совершенствующиеся практики, и даже примеры того, как это происходит в целых областях науки. Порой виной всему неправильное понимание этих практик, а иногда – не самые лучшие побуждения или вера в то, что цель оправдывает средства. И все же, упоминая эти примеры, ученые не видят в них повода для гордости – они с готовностью признают их неудачами. В этой книге мы расскажем о непрерывно совершенствующихся желаемых аспектах научного мышления, которые способствуют развитию общественного потенциала. Ученые не всегда оправдывают эти чаяния, но мы знаем, что, когда это происходит, наука достигает большего прогресса.

Даже когда все идет хорошо и соблюдаются лучшие практики, наука все еще неточна и приблизительна в своих попытках постичь реальность. Существует некая истина, но теории и модели, которые мы, люди, веками разрабатывали, чтобы ее установить, как правило, в лучшем случае весьма прикидочны. Мы признаем, что наши модели обычно неполны и являются ориентировочными руководствами к действию. Иногда мы обнаруживаем, что для описания процессов в какой-то области существует целый ряд различных моделей и теорий, и выбираем ту, которая эффективнее работает для конкретных целей.

С течением времени мы совершенствуем теории и модели, постепенно приближая их к истине. Мы способны добиться – и часто добиваемся – точности в научной картине происходящего, достаточной для достижения поразительных успехов; вряд ли стоит останавливаться на этом подробнее. В наши дни люди удивляются ограничениям современной науки и техники не меньше, чем их многочисленным успехам, часто воспринимаемым как нечто само собой разумеющееся.

Но здесь возникает вопрос: как достичь согласия по поводу того, какова реальность на самом деле, если обе стороны спора могут воспользоваться данными как оружием для подкрепления уже имеющихся у них представлений? Как добиться общего понимания реальности?

Пожалуй, самое мощное чувство реальности дается нам при помощи осязания: если ударить рукой по столу, или побарабанить по нему пальцем, или врезаться в него, проходя по комнате в темноте, сомнений по поводу того, что стол существует и вполне реален, не останется. Поэтому давайте для начала представим, что на самом многообещающем пути к общей реальности мы должны что-то потрогать, пощупать, подержать, ткнуть или подтолкнуть, а затем понаблюдать за ответной реакцией. Это можно сделать, не рискуя спровоцировать конфликт: вопрос о том, существует ли стол, политических разногласий не вызывает.