С л а в а . Он при чем. Он плохой человек, и это бросается в глаза.
А л и к . Славка нервничает, Леха, он жениться собрался.
Л е х а . Слава? Тебе, Слава, видать, плохо живется… Зачем?..
С л а в а . Тебя не касается, помолчи.
Л е х а . Как же я могу молчать? Ежели лучший, можно сказать, друг голову в петлю сует? Ты на меня посмотри… (После паузы.) Мужики, можно я у вас посижу малость, а?
С л а в а . Посиди. Только предупреждаю: орать станешь, выгоним. Haм не светит портить отношения с начальством.
Л е х а (мечтательно). Диму видел – младшенькую прогуливает. Вот кому повезло. Дима – хороший человек. Вы не знаете, мужики, какой он, я один знаю. Когда с Павликом случилось это… ну, мастерскую подняли, еще до последнего раза, и с ним трое ребят было, женщин они отпустили до шести, те уже топали к проходной, когда шарахнуло. Машка в больнице лежала. Соню она на другой день родила. Все удивлялась, отчего Павлик не идет? А Павлика и тех ребят… что от них осталось, сложили в полиэтиленовые мешочки, и в Питер – на экспертизу. Чтобы, значит, выяснить, как эти самые компоненты на живой человеческий организм влияют. Козлы тупые, будто не знали – как. Прикидывались. Все они, суки, знают, им бы только усиленное питание отменить, отделаться от нашего брата бутылкой молока, тем и живы. Маше ничего не говорили, пока не поправилась. А потом Дима ее встретил… Они с Павликом были друзья. С л а в а . Что ты мелешь, Леха?
Л е х а . Ничего я не мелю, Слава. Говорю, как было. Мы ведь с Павликом с института вместе, работали в той мастерской, только в разных сменах. Мой папашка тогда только-только КБ организовал и возглавил. Ясно?
С л а в а . Еще раз объясни.
Л е х а . Ну так слушай. Сначала Павлик был мужем Маше, а потом, когда Павлик гробанулся, Маша вышла за Диму. Не сразу, а года через два. Он ее кое-как уговорил. Это уж потом, когда они полюбили друг друга, Иришка родилась, младшенькая… Ясно? С тех пор Дима им всем отец… Теперь ты понял?
С л а в а . Теперь понял. Скажи, а ты своих прогуливаешь?
Л е х а . Уж очень ты хочешь обидеть меня сегодня, С л а в а . Зачем?
Проходит Охлобыстин. Вновь останавливается, хочет что-то сказать, но не решается. Машет сокрушенно рукой, удаляется.
А л и к . Давайте Диму позовем…
С л а в а . Действуй. Мы сегодня всех позовем. Может быть, в последний раз…
А л и к (подходит к окну, распахивает его, кричит). Дима! Дмитрий Иванович!
С л а в а . Так он тебя и услышит.
А л и к (машет рукой). Еще как услышит, он же рядом. (Кричит). Заходи, старик, дело есть! Не нагулялся? Не нагулялся, спрашиваю? Он еще не нагулялся. Потом заходи! Порядок, зайдет.
Л е х а . Дима хороший.
С л а в а . Еще один мыслитель. И куда мне от вас, мыслителей, деваться, ума не приложу.
Л е х а . Ты вот на меня всю дорогу бочку катишь, а за что, спрашивается.
С л а в а . Отвечается: ты очень плохой человек, дрянь человечек. Понял?
Л е х а . Понял. А можешь ты мне объяснить толком, отчего все люди точно сговорились пальцами на меня показывать? Слон я, что ли, из зоопарка?
С л а в а . Неужели ты бывал в зоопарке?
Л е х а . Очень давно.
С л а в а . Лучше бы ты там остался.
А л и к . Оставь его, Славка.
С л а в а . А как у тебя с милицией, мыслитель?
Леха (оживляясь). Порядок. Они хотели, чтобы я устроился работать, вот я и устроился. Видел сегодня в гастрономе майора Юрия Ивановича Гурьянова, доложил ему, он посоветовал побриться.
