«Лиа…», – прошептала Карла, но её голос утонул в эхо. Стены не отозвались. Здесь, в этом месте, не было ни жизни, ни боли. Только молчание, которое замирало в воздухе, чтобы вновь наполнить его тысячей голосов, которых она не могла понять.
Она сделала ещё шаг, и в этот момент тень, едва заметная, коснулась её плеча. Карла вздрогнула, но не повернулась. Стена знала больше, чем она. Стена слышала всё, что она не могла вспомнить, но, возможно, должна была. Тёмный зал наполнился ещё более тяжёлой тишиной.
И тогда Карла поняла: здесь, в этих сводах, ни одно имя не исчезало. Оно пряталось в камне, в каждом шаге, в каждом взгляде, который оставлял след. Эти своды помнили. И Карла почувствовала, как на её сердце ложится не просто камень, а звезда, давно потухшая, но всё ещё горящая для тех, кто готов взглянуть в тёмную пустоту, открывая её секреты.
Только вот Карла не знала, что на пути этого открытия её ждёт не только её собственная тень, но и тень Лии, которой она, возможно, никогда не догонит.
Лиа стояла, не делая ни шага вперёд, не бросаясь в объятия и не отворачиваясь. Она смотрела – так, как смотрят те, кто всё понял, прежде чем спросили. Словно за эти месяцы, пока Карла искала её, пока строила маршруты, вытаскивала обрывки сообщений, анализировала зашифрованные фото – Лиа ни на секунду не теряла ощущение её присутствия. Будто весь этот путь был не спасением, а неизбежностью.
Карла медленно приблизилась, на полшага, потом ещё. Глаза не отводила – так смотрят только те, кому прощение не нужно, но признание необходимо.
– Я не пришла за тобой, – сказала Карла тихо, и это было ложью лишь наполовину. – Я пришла за ответами.
Лиа усмехнулась, уголки губ дрогнули, как будто она услышала не только слова, но весь внутренний диалог, который Карла вела с собой, пока шла по этому подземелью.
– Тогда ты не туда пришла, – её голос стал чуть глуше, будто сам камень впитывал каждую интонацию. – Ответы… они там, наверху. Где кровь. Где ложь в костюмах и присягах. Здесь – только остатки.
Карла подошла ближе. Теперь между ними было всего два шага.
– Остатки чего?
– Нас, – прошептала Лиа. – Или того, что от нас сделали.
Она медленно опустилась на колени у коробки с документами. Взяла одну из пленок, поднесла к свече. Лучи проходили сквозь неё, словно сквозь фильтр прошлого, и на стене дрогнули очертания: лица людей. Мужчин, женщин. И среди них – четко вырисовывалась фигура в белом: генерал-инспектор из Вашингтона, который, как знала Карла, был в списке погибших в начале 2000-х. Но фото – свежее. Год: 2022.
– Они живы, – прошептала Карла. – Или… они существуют под другими именами?
Лиа не ответила сразу. Только посмотрела на неё. И в этом взгляде было всё – усталость, предательство, вера, которая не умерла, даже когда умирала плоть.
– Ты знаешь, кто убил моего брата? – наконец спросила она.
Карла вздрогнула. Воспоминание было острым, как игла: день, когда Лиа исчезла. День, когда в одном из отчетов агентства появилась строчка: оперативник Л. А. выведена из игры – добровольно. А спустя неделю – новость о погибшем бывшем аналитике спецслужб, случайно убитом во время ограбления в пригороде Мюнхена. Только Карла знала, что это не совпадение. Брат Лии знал слишком много.
– Его убрали за шифр, – произнесла Карла. – За тот самый, что ты пыталась передать.
Лиа кивнула.
– Тогда я решила исчезнуть. Не потому что испугалась. А потому что если бы я осталась – они бы пришли за тобой.
