На самом Дальнем Западе - страница 29

Оседлав четвероногих, каратели двинули в Киферридж. На востоке появилась радуга. Всадники спускались с холма быстрой, тряской рысью. Скорость освежила Рональда, едкий запах лошадиного пота радовал. Капитан бдительных, в общем то, был не самым страшным злодеем. Да и на конченного подлеца он не тянул. Просто Андерсонг, как и тысячи других белых американцев, не считал индейцев людьми… Так, злобные дикари. Некоторые из них, вообще, людоеды!.. А ещё у него были (весьма) далеко идущие планы, в которые жирными буквами вписывалась борьба с милл-криками.

__________________________________________________

*Американская жёлтоклювая кукушка в отличие от российской ухает, а не кукует (своих птенцов она растит сама). Окрас: голова, крылья, спина серо-оливковые, нижняя часть белая. За крики перед дождём, прозвана – «дождливая ворона».

На неприступном утёсе высится могучая сосна. Это может показаться сказкой, но высота дерева достигает сто метров, а толщина, у основания, около семи метров в диаметре. Словно гигантская башня господствует сосна над горной местностью. Ничего не страшится величавое дерево: ни ураганов и молний, ни землетрясений и оползней. Сотни лет уже живёт эта сосна. Даже человек не посягает на древесного исполина, восхищаясь его мощью и красотой

Почти у самой вершины той сосны, в дупле, чета калифорнийских кондоров устроила своё крепкое и надёжное гнездо. Конец июня. Два пушистых птенца сидят в гнезде (что крайне редко для этих хищных птиц), поджидая родителей с кормом. Вот прилетел самец. Кондорята капризно закричали, требуя пищи. Огромный гриф отрыгнул птенцам в клювы пережеванное мясо и уступил место самке. Заботливая мать ещё раз накормила детятей, отодвигая их от края гнезда. Детёныши, проглотив пищу, успокоились. Их пуговки глазки стали слипаться. Прижавшись к тёплым бокам мамы, кондорята задремали. Прикрыла глаза и самка, втянув голую шею в могучие плечи с пушистым воротником.

А глава семейства, усевшись на краю своего дома, осматривает окрестности. Горы, холмы, леса, поляны, реки, ручейки. Копошится жизнь у его ног. Только как можно существовать там в низу? Хорошо, что наша стихия небо, а не пыльная грязь. Хорошо, что мы родились птицами и живём на вершине мира. Хорошо, что мы сильны и свободны. И-и-иЙ, действительно, всё очень хорошо!

Кондор хотел было и сам вздремнуть, но его внимание привлекло странное создание. На расстояние миль в пять, привалившись спиной к скале, спало что-то волосатое. Нет – это не медведь. Гриф сфокусировал зрение; очертания существа проявились. Крупное, лохматое чудище сидело на корточках уперев локти в колени, а ладонями закрыв мохнатую морду. Голова его была покрыта светлой гривой волос.

Вот создание встрепенулось и подняло морду. Посмотрев в сторону грифа, чудище сверкнуло кроваво-красными глазами. Несколько мгновений не отводило взгляда чудище, а потом отвернулось и, устроившись по удобнее, снова задремало.

1

Жаркий день плавно перешёл в душный вечер. Листья на деревьях вяло свисают, цветы и травы поникли.

И только чумазым, смуглокожим, черноволосо-лохматым ребятишкам всё не почём. Разделившись на две команды, они играют, на тенистой опушке леса, в два мяча* (этакий своеобразный индейский футбол). Крики, споры, смех…

Вождь и колдун сидели в тени ивового шалаша, молча созерцая, в общем то, неторопливую жизнь селения. Недалеко от старейшин расположился восемнадцатилетний сын муджаупы; юноша изготовлял стрелы, шлифуя их песком. Мимо прошёл Бурибу – лучший охотник общины. Индеец нёс на плечах тушу лани.