– С такими, как Газон, нужно сохранять хладнокровие – спокойным быть. Иначе вцепится в горло, с мясом придется выдирать. Раз ты решил тут работать, контролировать себя – это первое, чему ты должен научиться. Иначе таких дней станет больше.
«Как будто я не знаю», – подумал юноша, но виду не подал и сразу затараторил:
– Хорошо. Большое спасибо! Буду стараться! Еще раз благодарю за помощь.
Как только он закончил, Каштан пошел на выход.
– Ты же знаешь, что у каждой татуировки есть свое значение? Как ты думаешь, что значит его тату? – спросил Виктор, когда они остались одни.
– Лес? Хм, – лицо Бориса стало сосредоточенным, – судя по внешности… не знаю… лес валил.
Виктор поднял уголки губ и больше ни одной лицевой мышцей не повел, развернулся и, двигаясь в сторону кабинета, сказал:
– Нет, к лесоповалу он отношения не имеет и в тюрьме не сидел. Все не так очевидно, нужно смотреть глубже, – Виктор зашел в кабинет, но продолжил говорить. – В конце дня скажешь, что надумал.
– Рабочего?
Однако в ответ подмастерье услышал только хруст и шелест пищевой пленки, которую отдирал Виктор. Юноша встал со стула и сделал пару неестественных шагов – ягодицы болели, причем правая сильнее левой. Казалось, что они превратились в мозоли, которые давят прямо на снабжающую мозг артерию. Борис несколько раз обошел приемную вдоль и поперек, но ничего внятного ему в голову так и не пришло.
В тот день клиентов больше не было, хотя Виктор ожидал одного по записи. Из-за частой смены мест трудоустройства юноша привык к слабой загруженности в первые рабочие дни, недели, иногда даже месяцы, но от такого начала он чувствовал себя неуютно. По редким звукам из кабинета юноша понимал, что Виктор чем-то занят. От мыслей, что ему не доверяют даже помочь, чувствовал себя беспомощным и бесполезным. Но все-таки делал то, о чем его попросили. Нашел в интернете значения татуировки в виде леса. Оказалось, что толкований очень много, и смотря еще, какой лес изображен: еловый, ивовый, дубовый, густой или там всего пара стволов, листья только на макушке или обильно кустятся на ветвях, и много других вариантов, у которых тоже были свои смыслы. Только проблема в том, что Борис забыл, как выглядел лес на бедре Каштана.
Перед закрытием Виктор подошел к помощнику и сказал:
– На сегодня мы закончили. Собирайся, нужно кое-кого навестить.
– Насчет леса…
– Позже. Не задерживайся, опаздывать нельзя, через пять минут выходим.
Вечер воскресенья напоминал вечер субботы, только улицы заметно опустели. Борис и Виктор прошли всего два квартала, но этого было достаточно, чтобы заметить, как внешне изменились прохожие. Все чаще мягкие и ухоженные лица сменялись на жесткие и недолюбленные жизнью. Все в этом месте, от асфальта под ногами до многоэтажных зданий, было потрепано временем и ни разу не обновлялось, иногда замазывалось, но не больше. Эти хмурые высотки окружали прохожих, следили за ними своими впалыми черными глазами окон и осуждали за безразличие. Местами валялся мусор, а водяные стоки окружали островки окурков.
По пути Борис и Виктор обсуждали сегодняшний случай с Газоном. Татуировщик сводил все к тому, что его подмастерью просто нужно больше тренироваться с такими вот индивидуумами. Юноша, в свою очередь, пытался разузнать что-то не связанное с людской рутиной, но мастер, несмотря на свое обещание, постоянно менял тему, делая вид, что не слышит вопросов. Когда Борис сдался, они продолжили идти молча.
