Ведь правда – она, как душа,
И ей не место быть в могиле…
Кто против правды согрешат
То место точно заслужили,
А суд потом свой совершат
Потомки их и удостоят
Всего по мере их трудов —
Кому-то мавзолей построят,
А от кого-то и следов
Для будущего не оставят…
И правду отделив от лжи,
Себя же наконец заставят
Отчизне, а не лжи служить,
И до конца стоять за правду,
Хоть это будет не легко…
…Любая власть и этом главное —
Всегда от правды далеко…
Последний маршал той войны (Памяти Кирилла Афанасьевича Мерецкова)
Один из маршалов Победы,
Тот, кто вошёл в почётный строй…
Когда страна познала беды,
Он первым был её герой,
Кто первую принес Победу
В тот страшный сорок первый год,
И чтоб народ о том не ведал,
Всё сделали наоборот…
– Да будет так! В Москве сказали —
Москва – столица, Тихвин —ноль…
Москве Победу приписали,
Стал город Сталина герой!
А Тихвин – городом остался
Таким, как был, на много лет,
Возможно, кто-то опасался,
Что истинный найдя ответ,
Потом напишет правду кто-то
О той победе в декабре…
Миф рухнет и придут заботы,
Что написать в календаре…
Хоть мы и от вранья устали,
Но всё оставили, как есть
Москве, где сам товарищ Сталин…
А Мерецков остался здесь,
Как символ первой той победы,
Которой всем надежду дал…
Пришла Победа точно в среду,
Как маршал наш нам предсказал…
…Стою у бюста Мерецкова,
Ложу к подножию цветы —
Его я знал ещё живого,
Хотя давно не молодого
Солдата из моей мечты…
И вот теперь он снова рядом
И он вернулся в город свой,
Но не командовать парадом —
Быть просто памятью – живой!
Вы где-то там, мадам, увы, остались,
Возможно, в моей жизни, но другой,
И в этой жизни не тому достались,
А я навеки потерял покой…
Я Вас ищу всю жизнь среди прохожих,
И мимо Вас, возможно, прохожу,
Но не одной на Вас, увы, похожей
Не нахожу, не нахожу, не нахожу…
И век не тот, не те давно здесь лица
И Петербург давно уже не тот…
А Петербург наш мне всего лишь снится,
И Вы в нём снитесь в тот счастливый год…
В тот год, когда ещё мы не расстались
И нас не разлучил ещё вокзал,
Возможно, Вы в том сне со мной остались,
Чтобы о нём Вам лично рассказал…
Когда-нибудь и Вы ко мне вернётесь,
Когда-нибудь найдёте Вы меня,
А, может быть, как я, мадам, проснётесь
В начале нового, увы, чужого дня…
В котором Вы и я давно чужие,
А встретиться чужим не суждено…
…Выходит, мы свою любовь уже прожили
Давным – давно, давным – давно, давным – давно…
Возможно, были раньше и святые
И грешники становятся святыми,
Святые грешниками тоже иногда,
И только души тёмные, пустые
Блаженство не получат никогда…
Греховно наше тело изначально,
Но это, вряд ли, самый страшный грех,
Греховная душа – вот, что печально,
А ведь душа, не тело – человек!
Оно для нас лишь только оболочка,
Под ней мы часто прячем лишь грехи,
А если это так, то надо срочно
Лечить не тело – к Богу мы глухи!
Болезнь души – не лечится врачами,
Больную душу можно запереть
В психушку, но, конечно, только с нами,
Чтоб дать спокойно телу умереть…
А где тогда лечить? Конечно – в Храме
Среди святых икон, людей святых…
А вы уверены, что и они святые сами?
Что нет других святых там и без них?
Как нас, и кто проверит в них на святость?
Кто дал им право нам грехи прощать?
Таким святым и я мог стать когда-то
И много всем всего наобещать…
Не крест на рясе, а духовность наша
Даёт нам право верить или нет,
Но кто-нибудь когда-нибудь покажет
Что в их душе? Увы, не жди ответ…
А к тем, кто служит Богу за зарплату,
Давно я потерял свой интерес,
