Сгрудившись на клочке суши и, обнажив мечи, милетские воины ждали неизбежного. Повторялась история у Граника. Александр стоял на берегу и смотрел на обреченных. Триста мужественных, полных сил воинов должны были вскоре умереть. Они сделали свою ставку и проиграли. Сила персидского царя оказалось игрой теней.
– Почему милетцы воюют за персов? – спросил Александр. – Ведь они эллины!
– Милет – торговый город. Милетцы не могут прибыльно торговать с Элладой, которая производит все то, что и они. Потому полисы Ионии торгуют с землями, входящими в державу персов. Их процветание зависит от Дария.
– Какой простой и действенный способ держать народы в повиновении, – молвил Александр. – Выгода! Надо подумать над этим…
На маленькой лодке с двумя гребцами подплыл чернобородый Неарх. Он был назначен стратегом македонских кораблей и успешно справлялся с обязанностями. Не дожидаясь, пока лодка причалит к берегу, он прокричал, сложив руки рупором:
– Сейчас наши суда окружат остров! Позволь лучникам и копейщикам показать свое искусство! Это не будет нам стоить ни одного воина!
Но Александр вдруг отрицательно покачал головой и крикнул в ответ:
– Плыви к ним и скажи, что я предлагаю им службу в своем войске. Вперед, Неарх!
Моряк, не удивившись, отдал гребцам новую команду. Лодка послушно помчалась к острову. Переговорив с воинами, Неарх вознес руку с поднятым большим пальцем. Александр улыбнулся. Учитель был бы доволен тем, что не пришлось понапрасну проливать кровь эллинов.
Еще одна преграда преодолена. Впереди чужие земли, чужие народы, чужие нравы, обычаи и боги. Но как раз это и манило Александра.
«Скорей, скорей – стучало в его сердце».
Повествование 5. В н о в ь д о р о г и Г а л и л е и
1
Покидая Город, Учитель объявил, что они пойдут назад в Галилею кратчайшей дорогой – через Самарию.
– Не пострадаем ли мы от соприкосновения с этой страной? – спросил задумчиво Иаков. – Ведь самаритяне не знают истинности в вере. Наполовину они язычники!
– Ты боишься язычников, Иаков? – удивился Учитель. – Разве они нападают на путников другой веры?
Иаков промолчал, но Иуда, лукаво улыбаясь, пояснил:
– Фарисеи говорят, что кусок хлеба, принятый от самаритянина, равен куску свинины. А ведь нам придется питаться из их рук, пока не пройдем их селения. Вот он и боится оскверниться.
Иаков потупился.
– Да, это нечистая страна, – упрямо сказал он.
Губы Учителя дрогнули и на скулах выступили красные пятна.
– Я уже говорил вам – нет чистых или нечистых народов, есть лишь чистые или нечистые помыслы. Никто не может получить благодать только за то, что родился левитом, и проклятие только за то, что родился самаритянином. Все нужно заслужить на этом свете! Любой кусок чист, если протянут с добрыми намерениями!
На следующий день, в полдень, путники достигли первого самаритянского селения. Иаков, который решил искупить свое пренебрежение к самаритянам, и еще несколько учеников ушли за провизией, остальные отошли к дереву у края площади, чтобы отдохнуть в его тени. Но не прошло и часа, как вдруг послышались возбужденные крики и на площади появились их товарищи. Впереди шел возбужденный Иоанн, что-то отрывисто бросая остальным через плечо, подкрепляя свои слова резкими, рубящими взмахами руки. Пыль зло клубилась из-под их ног. Учитель опустил голову.
– Равви, ты должен их покарать! – закричал Иоанн еще издали.
