Я выбрала мороженое, так как оно лечило меня от всего, даже от ангины. В общем, от съеденных пятнадцати пачек мне точно было нехорошо, даже хреново, но утром я проснулась с желанием съесть еще одну порцию. Вывод из эксперимента: мне такой способ похудения не помогает.
Зато Герман теперь всем рассказывает, как Алиса может съесть пятнадцать пачек мороженого за сорок минут. Откуда он взял время – без понятия, я не помню, чтобы мы засекали продолжительность эксперимента. К слову, Герман всегда пользовался этой моей слабостью: если опаздывал, если поздно приходил домой или где-то тусил без меня, то в холодильнике у нас всегда лежало мороженое, поэтому ему очень многое сходило с рук. Ну, впрочем, как и мне той, что тем временем, била от злости семейный фарфор на первом году совместной жизни. Д-да-а-а... Высокие у нас тогда были отношения. С тонкой душевной организацией – я бы сказала!
– Герман, а ты что здесь делаешь? – набросилась я на мужчину, пытаясь отвлечь его от рассуждений о моем проблемном теле.
– Понимаешь, я мотоцикл купил, и тут рядом мотоклуб. Забежал купить что-нибудь перекусить.
У меня округлились глаза, я резко позабыла о боли и о Вадике…
– Что? МОТОЦИКЛ?!
Все ясно. У мужчины начался переходный возраст третьего периода. Ну, знаете, первый – это лет в пятнадцать, второй – за тридцать, когда так и прет к свободе и самореализации, а третий – это когда переваливает за сорок. В этот период мужчина хочет обратно вернуть свои пятнадцать и доделать то, что там не успел. У Германа не было мотоцикла, вот он и решил все исправить.
– А что ты так удивилась? – забеспокоился он и тут же смутился.
– Да ничего. Это же опасно, а я тебя знаю: физический риск – не твоя цель в этой жизни.
Если вам еще непонятен образ Германа, то этот человек от царапины или от любого прыща умирает, как от большой кровопотери или от рака. И я не шучу сейчас. Когда он звонит мне в четыре утра с паникой в голосе: «Я порезался, что мне делать?», я серьезно отвечаю: «Значит так, твое время подошло к концу, и пора умирать. Скоро вся твоя кровь, все твои пять литров вытекут, и ты зальешь соседей, которые позже подадут на твое мертвое, бездыханное тело, которое уже к тому времени будет предано сырой земле, в суд, потому что они там, внизу, поклеили новые обои и им совсем не нужны кровавые потеки на стенах».
Вот так примерно происходит подобный диалог, а нечего по ночам хлеб резать. Как обычно все говорят мне – жрать надо меньше, и проблем будет тоже меньше. Хорошо, что Герман никогда не обижается на меня, даже не знаю почему. Я бы обиделась – серьезно.
– Да не, это круто, – начал было возражать мой бывший. – Мы тут с Димасиком по городу катаемся, – он перевел взгляд на мои руки. – Давай помогу, а то мороженое уже растаяло! Зачем столько?
Я засомневалась, но все же согласилась на его помощь.
– У меня гости, – пробормотала я, направляясь к кассе.
– У тебя дети в гостях? – серьезно спросил Герман.
– Да. Брат Ани приехал. У них там… проблемы, – я не хотела посвящать бывшего парня во все детали свалившихся на мою голову обстоятельств, но он всем видом дал понять мне, что не отступит.
– Что за проблемы? – спросил он.
– Мама у них умерла, – резко, со злостью бросила я и осеклась, сжав губы в замок. Может, зря я это сказала.
– И ты вот решила утешить брата Ани мороженым?! Сколько ему лет?
– А что, нельзя? Не знаю, может, 14, может, 15. Вадик картошку чистит, это на десерт.
