— Нет, я не так выразилась. У него же здесь головной офис, а в Москве, Питере и, кажется, Екатеринбурге филиалы. В общем, у нас шепчутся, что теперь здесь будет филиал, а московский офис главным.
— И Ксюша туда переедет?
— Наверное, — пожала я плечами. — Она же креативный директор. Хотя в тех офисах наверняка есть свои директора. Но все это не важно. Если он будет там, то я-то все равно останусь тут.
— Вот и хорошо. Может, когда он уедет, ты перерастешь эту свою детскую влюбленность и наконец-то начнешь смотреть на других парней.
— Мне не нужны другие парни, — помотала я головой. — Я его люблю.
— Сима! — простонала Оля. — Тебе двадцать два почти, а ты ведешь себя как ребенок.
— Ты не права, — помотала я головой. — На людях я веду себя вполне зрело, но ты же моя лучшая подруга. Да и вообще… Я знаю, что однолюб.
— Ты влюбилась в картинку.
— Нет, я влюбилась в человека и…
Раздался стук в дверь, и я кубарем скатилась с кровати, быстро водрузив ширму на место. И замерла возле нее, почти вытянувшись по стойке смирно.
— Сим, — сказала Ксюша, открыв дверь и бросив на Олю неодобрительный взгляд — они друг друга недолюбливали, — через десять дней в фирме корпоратив. Купи себе красивое платье.
— О… Ого! А мне можно будет на него пойти?
— А почему нет? Приглашены все сотрудники. — Ксюша сделала такое лицо, будто я была тупицей и, как всегда, задавала идиотские вопросы.
— Ну, я же со следующего понедельника все, возвращаюсь в универ.
— Ах, точно. Я и забыла. Ну, тогда можешь не ходить, — пожала плечами Ксюша.
— А можно я все-таки пойду? — Я посмотрела на нее с мольбой.
— Можно, если так уж хочется. Но платье ты купишь на свою зарплату.
— Хорошо, — не раздумывая согласилась я.
Ксюша обвела комнату подозрительным взглядом, будто выискивая, к чему придраться. Не найди ни разбросанных вещей, ни грязи по колено, она все-таки нашла источник своего недовольства — Олю.
— А ты все бьешь баклуши? Сидишь на шее у родителей?
— Я, вообще-то, учусь, — тут же озлобилась Оля.
— Да-да, знаем мы таких студенток.
Ксюша поморщилась и ушла.
— Какая же она все-таки! — фыркнула Оля. — Терпеть ее не могу.
— Это у вас взаимно, — вздохнула я.
— Не представляю, как ты ее выносишь.
— Можно подумать, у меня есть выбор.
— Выбор есть всегда, — возразила Оля. — Ладно, я побегу.
Она чмокнула меня в щеку возле входной двери, до которой я ее проводила, и ушла.
Я вернулась в свою комнату и заперлась на замок, чтобы Ксюша не нагрянула внезапно. Сестра имела привычку стучаться, только если у меня в гостях была Оля. В остальное время врывалась, как к себе. Поэтому Ислам, мой самый красивый и самый любимый мужчина на свете, стоял большую часть времени спрятанным за ширмой. Уходя, я на всякий случай запирала комнату, хотя это было лишним: Ксюша уезжала на работу раньше меня и возвращалась всегда поздно.
У нас с ней были напряженные отношения, и каждый день она давала понять, что делает мне большое одолжение. Так оно и было. Ксюша была единственной моей родственницей. Мать с отцом развелись, когда я была маленькая. И мама почти сразу уехала жить в Турцию, нашла там кого-то и, кажется, снова вышла замуж. Я осталась с папой. Он лишил маму родительских прав и старался сделать все, чтобы я ни в чем не нуждалась. Так и было, пока восемь лет назад в нашей квартире не случился пожар из-за неисправной электропроводки. Квартира выгорела полностью. Приехавшим пожарным удалось спасти меня, а вот папа погиб… С тех пор я жила у Ксюши, согласившейся взять надо мной опеку. Мне было плохо с ней, и мы не ладили, но по крайней мере она помогла мне: дала крышу над головой, обеспечивала, пока я заканчивала школу и училась в университете. Я понимала, что еще через год, когда я окончу вуз, Ксюша умоет руки. Но я и не надеялась, что ее щедрость будет бесконечной.
