— А побыть с мамой? — спросила я осторожно.
— Я хочу с женой побыть, приедешь?
Все это было сказано без наигранной радости — будничным тоном, что еще больше меня насторожило. Я не ждала приглашения на столичное свидание. Я вообще не ждала звонка, но отвечала на все сообщения Лаэса моментально. Хотя ни разу не написала, что Таня с Эдиком на него ополчились.
Он только за порог, как они на два голоса начали петь, что брак мой был ошибкой, но не надо превращать его в ошибку на всю жизнь. С детьми разводятся. И лучше с маленькими. Потом будешь думать — чуть-чуть и дотяну до их восемнадцати, а жизнь проходит с нелюбимой женщиной. Это Эдик делился со мной своей прежней несчастной семейной жизнью.
Их дуэт возымел надо мной противоположный эффект — теперь я во что бы то ни стало решила вернуть себе мужа, но пока думала, как это лучше сделать, он сам позвонил. А я — я тут же купила билет в Москву, в один конец — назад мы вернемся вместе, я так думала. Но ошиблась.
Собственно я всегда была о людях лучшего мнения, чем они оказывались на самом деле. Давала и даю каждому шанс. В итоге жизнь научила меня не расстраиваться по поводу душевной составляющей своих визави, даже — мужа. Осинский же по непредсказуемости не знает в моем близком кругу себе конкурентов. Я обязана была почувствовать в приглашении в Москву подвох, но мне так хотелось увидеться с Аркашкой наедине, что я послала шестое чувство куда подальше и взяла маленький чемоданчик с двумя сменами повседневной спортивной одежд и надела куртку потеплее, чтобы побродить по украшенной к празднику столице, не замерзнув.
Я привыкла к имиджевой расточительности мужа и все равно не ожидала, что он снимет номер в пусть и не самом дорогом отеле в столице, но точно в том, который нам не по карману. С джакузи прямо в номере. Да, джакузи — это то, чего нам не хватало для полного семейного счастья. Слава московскому богу, из окна хотя бы не была видна Красная площадь.
Осинский не прислал мне адрес заранее, так что я расстроилась не сразу. Он встретил меня на вокзале — около вокзала, чтобы не отпускать такси. Боже, против воли в памяти всплыла строчка из московской песни Питерских рокеров: мы берем мотор, хотя в кармане голяк… Коньяк мы не пили с нашего первого свидания, а портвейн, к счастью, в приличных местах не подают.
— Ты обалдел?
Вслух возмутилась я довольно мягко, а вот в мыслях обматерила Лаэса трехэтажным. Пусть радуется, что не отхлестала по щекам букетом, который он зачем-то приволок на вокзал. Цветы дарить мне запрещено. Цветы для меня не знак внимания, а напоминание о работе.
Он узнал это на нашей первой встрече, на второй убедился, что я не придуриваюсь. Это не было свиданием, он за мной не ухаживал — градус отношений мы обсудили сразу: я спросила, не обидится ли его девушка, если на деловые встречи буду, вместо нее, ходить я? Развиртуаленный знакомый ответил довольно прямо, что на девушку он пока не заработал. Отношения стоят дорого. А те, с кем встречаешься один раз, не могут его никуда сопровождать. Окей, потом прямо было сказано, что я ему нравлюсь, но предложить ему мне нечего, кроме вот этих самых фуршетов и ужинов, поэтому ничего кроме них между нами не будет.
Это меня устраивало очень даже. Все, кроме этого, у меня было с Антоном. На публике появляться со мной тот отказывался, так что романтическая сторона отношений была отдана на откуп Лаэсу, остальное мы добирали на стороне. Ну, тогда на стороне для меня был не Антон, а как раз Аркашка.
