Нечисть не плачет - страница 6

Ирма прислонилась к двери. Ну конечно. Пару дней назад у миссис Уиннифред пропала серёжка. Настоятельница обыскала всех и обнаружила драгоценность в подушке у девчонки. В подушке… ну кто ж так прячет?! К своему стыду, Ирма поняла, что сама-то в жизни ещё ничего не украла. Даже мальчишкам не признаться. Не умела, судя по всему. То ли дело та девчонка за дверью. Она могла бы стянуть серёжку даже из уха настоятельницы, та бы и не заметила. Прирождённый талант.

Но уж если б надо было спрятать, я бы не стала делать это так глупо…

Женщина в кабинете распалялась всё сильнее. И было из-за чего. Серёжка была довольно ценная, продав её на улице любому из перекупщиков, можно было бы выручить много денег. Хватило бы, чтобы купить еды на целую неделю. При мысли об этом у Ирмы свело живот. Слушая мольбы и уговоры девочки за дверью, она недовольно сдвинула брови. Любая другая малышка расплакалась бы от жалости. Или рассмеялась от облегчения, что на этот раз гнев хозяйки обрушился на неё. Но Ирма ничего смешного не находила, а жалеть кого-то ей ещё не приходилось.

Летту уже пороли месяц назад. Не знаю никого здесь, кто бы так плохо переносил наказания. Опять будет визжать на весь дом, а потом лежать целыми часами и стонать, пока ей не пригрозят, что добавят ещё.

За дверью послышался свист, а за ним – резкий вскрик. Настоятельница взялась за плеть. Она любила пару раз ударить в воздух или об пол, чтобы постращать, перед тем, как приступать к наказанию. И скорее всего, девчонка кричала от испуга, а не от боли. Тем не менее, Ирма, зажмурившись, резко распахнула дверь, ещё не до конца понимая, что она делает. Растерянная, тяжело дыша, она переводила взгляд то на разъярённую хозяйку, которой посмели помешать, то на съёжившуюся от страха девочку, вцепившуюся в немой мольбе в рукав настоятельницы.

– Тебе чего? – недовольно спросила настоятельница.

– Это не она, миссис Уиннифред, – Мало кто из детей мог выговорить её фамилию, поэтому её принято было называть просто «хозяйка» или «мэм». Несмотря на это, Ирма выговорила правильно, хоть и по слогам. – Это я.

Девочка буквально почувствовала, как в неё вцепились два изумлённых взгляда. Даже отошла на пару шагов.

– Но… серёжку нашли в подушке у неё, – хозяйка кивнула на побледневшую девочку.

Ирма попыталась придать своему лицу то выражение, которое часто видела у своих друзей, нагловатых мальчишек. И, судя по тому, как изумлённый взгляд миссис сменился на яростный, ей это удалось.

– А я что, совсем дурная, прятать краденое в своих вещах? – беззаботно сказала она, глядя, как девочка заливается краской.

Может, умнее будешь.

Дальнейшее Ирма плохо помнила. Хозяйка, кажется, швыряла её по своему кабинету, как тряпичную куклу, то и дело охаживая плетью. Миссис Уиннифред была ревностной христианкой, и истинно верила, что своими действиями спасает детские души от развращения. Однако она бы ни за что не призналась, даже себе, что мольбы и слёзы её подопечных радуют её ничуть не меньше, чем церковные псалмы. Именно поэтому, не добившись от Ирмы ни звука, она была более чем раздосадована.

– Вон отсюда. Обе.

Девочка помогла Ирме дойти до общей комнаты, стараясь не смотреть ей в глаза. И только когда они со старшими воспитанницами помогли Ирме омыть ссадины и переодеться, девочка решилась спросить.

– Почему ты за меня вступилась?

– Ну… скажем так, ты однажды тоже оказала мне услугу. Только ты была совсем маленькой, не помнишь этого.