НАТОРП и КАССИРЕР не заходят так далеко в растворении и отождествлении естествознания с математикой. Несмотря на их принципиальную приверженность чисто логической интерпретации априори, психологический фактор уже входит в их теорию. Ведь это не что иное, когда НАТОРП подчеркивает, что все восприятие, которое всегда одновременно содержит суждение, является" мыслительной детерминацией». Вся реальность имеет «мыслительное содержание» и как таковая подчинена основным категориям количества, качества и отношения. Отрыв понятия реальности от восприятия также выполняется НАТОРПом, но несколько иначе, чем КОГЕНом. Для НАТОРПА факт в смысле познания – это только то, что могло бы содержаться как компонент в полностью задуманном точном образе природы. Он гораздо сильнее, чем Коген, чувствует неполноту познания. Поэтому «факт» в его глазах является лишь целью познания, но не тем, что явно уже присутствует, поскольку познание природы неполно.
Но и в этом он не может отойти от Канта, что только мировоззрение замкнутой естественной причинности кажется ему допустимым. И как следствие, он даже отрицает эпистемологическую независимость психологии. Предполагается, что она является лишь предварительным этапом. Ибо процедура науки состоит в интеллектуальной обработке материала ощущений таким образом, что при частичном или полном устранении возможных добавлений или даже гипотетических дополнений в итоге возникает каузально замкнутая, строго законосообразная картина мира. Для него только эта процедура является полноценной наукой, любая другая – лишь предварительный этап. Если где-либо, то здесь НАТОРП переходит от логического анализа к конструктивной психологии познания. Марбургская точка зрения развилась на одну ступень дальше у Кассирера. Он тоже отказывается от признания восприятия в качестве окончательного критерия реальности (он говорит «объективность»). Для него также объективность – это только то, что утверждает себя в рамках научных логических связей во всех дальнейших экспериментах, а не то, что непосредственно дано в сознании. Поэтому он даже допускает степени объективности в зависимости от меры прочности этого существования.
Согласно марбургскому взгляду, все научные понятия, такие как измерения, материя, эфир, сила, атом и т.д., ни в коем случае не являются мысленными представлениями положения дел, которое существует независимо от нас и недостаточно воспринимается органами чувств, а являются лишь мысленными вспомогательными средствами для того, чтобы внести некий порядок в клубок явлений и, в конечном счете, при построении прийти к плавно замкнутому причинному взгляду на мир, который может быть определен в математических формулах. Простая констатация восприятия, простое содержание сознания, которое полностью игнорирует контекст природы, вообще не признается им. Для него оно фактически лежит вне всякой науки. В соответствии с направленностью на то, чтобы рассматривать природу как чисто логическую сущность и как таковую подвергать ее мысленному анализу, полностью исключая восприятие из эпистемологического рассмотрения, марбургское неокантианство также отвергает мнение о том, что за чувственными восприятиями стоит объективная ценность «вещей в себе», которая «проявляется» в них. Существует только клубок чувственных представлений, с одной стороны, и логическая структура природы – с другой. Объективными являются лишь компоненты последней (в ее идеальном завершении). А объективное означает не более чем то, что рассматриваемый фактор появляется в данной картине мира.
