– А ты чего ж, меня списал ужо? Чай, удержу винтовку в руке! Повоюем еще! – рассмеялся в ответ и дед.
Отец уже не смеялся.
– Да ошиблись они в военкомате, – сказал он. – Какая ему война в 62 года. – И пошел разбираться, а сосед
ушел утешать разрыдавшуюся сноху, мужа которой тоже
забирали на фронт.
Я тихо подошел к деду:
– Деда, неужели правда пойдешь?
– Да что ты, Николайка, куда мне с молодыми воевать… – улыбнулся дед. – От меня здесь пользы больше будет. А надо быть всегда там, где от тебя больше
пользы.
Отец вернулся из военкомата и сказал, что во всѐм
разобрался и деду не нужно идти на фронт.
– Можешь свою повестку на память себе оставить!
Позднее мы узнали, что у деда, как у крестьянина,
родившегося еще при царе, просто не было документов,
подтверждающих дату рождения, а в военкомате, чтобы
выполнить пришедший «сверху» план, брали всех, кто
подходил по возрасту от 17 до 50. Отец горячо убеждал,
делал упор на то, что дед уже старый и что в семье должен остаться хотя бы один мужчина. В конце концов, в
военкомате пока согласились. В последующие месяцы
войны, когда брать на фронт было уже совсем некого,
возрастную планку расширили, и даже без документов
брали тех, кому было примерно от 14 до 60.
Еще мы узнали, что фашистов ведет Адольф Гитлер.
К 41-му году он уже подчинил своей власти практически
всю Европу. Победа над последней страной – Англией –
означала бы полное господство на западе, но восток попрежнему оставался бы за русскими. Наша крупнейшая в
мире страна, сверхдержава Союз Советских Социалистических Республик, раскинулась на одну шестую часть
суши и объединяла 16 республик. Лакомый кусочек для
политиков. Оставить столько природных, человеческих и
промышленных ресурсов чужой власти Гитлер не хотел.
Тогда он и его союзники пошли на преступление против
человечества: они запланировали полностью истребить
основные народы нашей огромной страны – взрослых,
стариков и детей, а выживших навсегда сделать рабами,
и всѐ, что есть у нас – земли, нефть и леса, заводы и достояния культуры – забрать себе. В оправдание собственной бесчеловечности была придумала целая идеология о том, что одни народы имеют право жить, а другие нет. Просто потому, что у них другой цвет глаз или
родились они не там, где требуется. Фашистам было не
интересно, о чем мы думаем, какая у нас культура и хотим ли мы просто быть. Они сжигали нас в сараях, расстреливали целыми семьями, топили в реках, связывая
одной верѐвкой, чтобы не переводить на нас дорогие патроны… Они издевались над детьми и женщинами, полностью откачивали кровь для переливания своим солдатам из всех, кто был старше лет шести. Это было страшно, очень страшно.
А у нас пока идет сенокос, рождаются долгожданные
малыши, Дмитрий Шостакович еще не написал свою
«Ленинградскую» 7-ю симфонию, Борис Полевой не рассказал «Повесть о настоящем человеке», заключенный
Андрей Туполев не создал свои знаменитые самолеты
«Ту», а у меня впереди – весь мир и голубые дали…
* * *
На следующий день мы все пошли провожать отца и
дядю. Все три мои сестренки – родные и двоюродная –
шли у нас под ногами, держась за руки, и растерянно
вглядывались в лица взрослых. Было грустно, и даже никогда не унывающий дядя сегодня не смеялся. Тетя несла
в тряпицах маленькую розовую Любу.
– Ну, теперь я спокоен! Успел на дочь посмотреть!
Умница, что родилась вовремя! – он поцеловал ее в теплый лобик и обнял всех своих девчонок.
