Но, видимо, у разведчика на этот счёт были свои планы.
Он вновь спросил:
– Так где вы остановились? Вам есть куда идти?
– Нет. Пока ничего не подыскал. Вначале вас хотел найти, – честно ответил я и пояснил: – Понимаете, я в этом деле дилетант. Не знал, как правильнее поступить: снимать квартиру в частном секторе или, быть может, вообще в госпиталь заехать.
– В госпиталь?
– Так я же вам говорил, что у меня документы обер-лейтенанта, который ехал на лечение в госпиталь, в Берлин. Но, как вы понимаете, сам он по объективным причинам прибыть на лечение не может, да и ни к чему оно ему уже. Поэтому я за него.
– Да-да, – вновь кивнул разведчик и, как мне показалось, задал вопрос с подвохом: – Так почему вы туда не доехали?
Я немного растерялся. Но потом собрался с мыслями и вкрадчиво пояснил:
– Товарищ Живов, я, конечно, фашистов ненавижу, но всё-таки госпиталь, да ещё и далеко от линии фронта – в глубоком тылу…
Тот потряс головой.
– Я не то имел в виду. Я спрашивал, почему вы туда не поехали и не подлечились? Или вы не ранены? – Он указал на повязку. – Ваша повязка на шее – это бутафория для маскировки?
Я пожал плечами.
– Если честно, я не помню, ранен я в шею или нет. Вообще ран на теле у меня достаточно много, и подлечить, конечно, есть что. Но, во-первых, мне некогда валяться по госпиталям – врагов вокруг, как вы сами прекрасно знаете, намного больше, чем хотелось бы. Значит, надо работать, а не в больничке прохлаждаться. Ну и во-вторых, как вы ранее заметили, у меня документы совершенно неподходящие. Там фотография разительно отличается от моего лица. Так что проверку я вряд ли пройду. Да и сами видите же, что по возрасту я совсем не офицерского вида.
– Да-да, конечно. Вы правы. Простите, я что-то не о том… – пробормотал разведчик, наморщив лоб.
Было видно, что он несколько растерян и, вероятно, ждёт от меня дальнейшего вопроса. Но я, несмотря на то что хотел есть, решил не торопиться и уступить инициативу ему. Просто сидел и исподлобья смотрел на звёздное небо, которое тут разительно отличалось от нашего. Обоюдное молчание повисло плотным пологом. Ветер неутомимо гнал в вышине одинокое свинцово-серое облачко. Где-то далеко лениво погавкивала собака.
Разведчик ещё немного помолчал, но в конечном итоге не выдержал и, пристально посмотрев на меня, спросил:
– Так что мне с вами делать? – Он резко оглянулся и, посмотрев в темноту, прошептал: – Если, конечно, всё это не провокация.
Я успокоил собеседника:
– Не волнуйтесь, господин штабс-фельдфебель, всё, что я вам рассказал, является чистой правдой. Жильё же себе я не стал искать, потому что боялся сделать что-то неправильно. Вначале хотел спросить у вас совета, ведь в Германии я впервые в жизни. Думал, возможно, вы сможете помочь с наймом – ведь наверняка у вас есть какая-нибудь конспиративная квартира.
Штабс-фельдфебель, услышав мои откровения, вновь зашёлся кашлем. Я было предложил постучать ему по спине, но он, помотав головой, отказался от этого и даже, вероятно, немного запаниковав, отшатнулся.
– Не надо! Сейчас пройдёт. – Через минуту он наконец откашлялся и спросил: – С чего вы взяли, что у меня в наличии есть подобная квартира?
– Ну, вы же советский разведчик, а для немцев вообще шпион, – пожал я плечами. – Предположил, что по специфике работы у вас должно быть что-то подобное. Значит, я ошибся?
Тот на секунду задумался, а затем тяжело вздохнул.
