– Я говорил, что магия не всесильна, и порой нам остаётся полагаться на силу организма, желание жить и, конечно же, снадобья, что помогают справиться с хворью… – слова лекаря с трудом доходили до меня, не говоря уже о том, что я не улавливала суть.
– Мой отец… жив?
– Да. Но радоваться рано. Он без сознания, и никто не может гарантировать, что он придёт в себя.
– Это как?
– Как я уже сказал, он – слабый маг. Его энергетические каналы, по которым в организме циркулирует магия, уже истончились, некоторые вообще забиты, а другие ссохлись. Он часто использовал заклинания в последнее время? – нахмурившись, я поняла, что даже и не припомню. Конечно, у нас в доме было полно магический артефактов и приборов, но я порой даже не обращала внимание, кто и как ими пользуется, ведь сама была не в состоянии.
– Так и думал, а практиковаться стоило бы, чтобы развивать эластичность каналов. С помощью них можно поддерживать физическую форму. Его организм сейчас не принимает исцеляющую магию. Мы поддерживаем в нём жизнь, но его тело должно само восстановиться, а точнее – сердце. Увы, оно износилось. Артерия, которая доставляла к нему кровь, забилась, отчего сердце недополучало нужный уровень кровоснабжения и стало частично отмирать. Никто не вечен, все мы умираем, а ваш отец прожил долгую жизнь.
– Как, долгую? Ему всего семьдесят! Даже слабый магический потенциал позволяет жить сто-сто двадцать лет!
– Но никто не гарантирует неуязвимость, – со вздохом проговорил мужчина. – В последнее время он не испытывал стресс? Может быть, какие-нибудь проблемы? Он вёл здоровый образ жизни? Не подвергал организм воздействию вредных привычек? – лёгкая усмешка проскользнула в его глазах, а мне вспомнилось, как папенька любил выкурить сигару-другую, а после ужина и опрокинуть пару стаканчиков. Не говоря уже о том, что потеря состояния и дома – это явно называется стрессом.
– Порой мы полагаемся на магию и забываем, что нужно и самим беречь своё тело.
– Но он же поправится? – с надеждой подняла глаза на него.
– Не знаю, госпожа Онест. Не знаю. Время покажет. Не теряйте надежду.
– Можно мне его увидеть?
– Конечно. Мариса, проводите, пожалуйста, госпожу.
На ватных ногах я поднялась и последовала за ней.
Казалось, что это всё нереально. Кошмар. Ещё немного, и наступит рассвет развеивая в дымке этот страшный сон.
Я с трудом делала шаг за шагом, а рассвет так и не наступал. А в тот момент, когда увидела бледное лицо отца, поняла, что и не наступит.
Неверяще, я медленно подошла к его кровати.
– Можно мне побыть с ним?
– Конечно, но не рассчитывайте, что он вас услышит, – сочувствующе проговорила она, – похоже, он сейчас далеко.
Присев на одинокий белый стул около кровати, я взяла его за руку и прикоснулась к ней губами.
– Папенька, как же так?!.. – шептала я, не замечая, как горячие слёзы вновь потекли по щекам. – Это я виновата... не нужен был тот разговор. Золото-золото... но как же дальше жить?! Ох, папенька! – слёзы не прекращаясь лились по моим щекам, а неподвижное тело отца размывалось перед глазами, отчего я ещё больше захлёбывалась истерикой. – Как же я без тебя?! Мы же не справимся! Ты же сильный! Ты обязательно поправишься! – уговаривала то ли его, то ли себя, вот только он не слышал. Прикоснувшись губами к его неподвижной руке, я замерла.
Его грудь еле вздымалась под воздействием круглого артефакта на ней. Голубой ровный свет от него говорил, что предмет исправен и работает, поддерживая хрупкую жизнь в теле моего отца.
