– Джемма, Джемма?.. – тряс меня брат. – Рассказывай! – прищурившись, он читал меня, словно открытую книгу.
– Пусть она хотя бы присядет, а то валится от усталости, – засуетилась Найити, подвигая к дивану столик на колёсиках, на котором стояли холодные закуски. Желудок тут же издал протяжный стон, громко заявляя о своём одобрении ночной трапезы.
Игнорируя предложенные приборы, я свернула тонкий пласт холодного мяса и отправила его в рот. На острове с манерами всегда было проще, островитяне ловко уминали еду руками, местная элита, конечно, не опускалась до их уровня, но и не была строгим приверженцем манер. Зато, приехав сюда, я целый год старалась, чтобы мои манеры были идеальны. И что теперь? Они никому, по сути, не нужны.
Разные мысли лезли в голову, и я постоянно замирала, теребя пальцами то кусочек сыра, то ягоду, сама себе напоминая испорченный артефакт, что зависает, прежде чем выполнить требуемое. Наконец, перестав мучать еду, я повернулась к брату, что жадно не спускал с меня глаз.
– Папенька в тяжёлом состоянии и неизвестно, оклемается или нет. Я, конечно, в него верю, но до тех пор буду вынуждена что-то решать с деньгами сама. Нужно посмотреть, что осталось от моих украшений…
– Вот, а я говорила, что не следует всё отдавать Арилу, – всплеснула руками Найити, – я осмотрю его комнату.
– У меня есть небольшой счёт в банке, вы же знаете.
– С твоих писулек-то? – женщина скептически задрала бровь.
– Сколько есть, – вздохнула я.
Через полгода после того, как мы переехали сюда, я настолько отчаялась найти друзей, при этом изнывая от жажды общения, что выплеснула всю свою неуёмную энергию на бумагу. После с трудом нашла издателя, который согласился печатать мои заметки о приключениях и жарких странах. Три месяца назад это стало приносить мне небольшой доход, издатель открыл счёт в банке на мой псевдоним и стал пополнять его.
– Накопилась не особенно большая сумма, но если у папеньки хоть что-то осталось, то мы сможем покрыть счёт за больницу.
– Счёт? – братец сразу уловил суть и обратил внимание на измятый лист, что я бросила на диван. Взяв его, он присвистнул.
– Молодой человек! – воскликнула Найити. – Что я говорила про свист? – проворчала она, забирая документ. – О боги! Они что ему, золото в кровь вливали?!
– Не знаю… он жив, и это главное. Каждый день пребывания в больнице стоит денег…
– Мы можем отменить договор на обучение, – решительно заявил Вирт.
– Не говори глупостей! Тебе нужно учиться управлять своей силой. Нанять хороших учителей стоит больших денег, это не дешевле, чем ходить в лучшую школу, что основала герцогиня Сандерс. Этот вариант не рассматривается.
– Я пойду в прислугу, но заработанного будет мало… – пробормотала Найити.
– У меня есть решение… Помните тот бриллиант, что папенька выиграл? Я знаю, где он, и заберу его.
– Ты думаешь, его не нашёл этот скользкий тип? – с сомнением проговорила она. – Он с таким рвением кинулся обыскивать дом…
– Надеюсь. Он надёжно спрятан, потребуется время, чтобы его найти, и то – если знать, где искать. А так как никто о нём не знает, то и искать не будут…
Найити довольно улыбнулась, переглянувшись с Виртом.
– Этот бриллиант – наше будущее… Надо придумать, как вернуться в дом. Скажу, что хочу забрать мамин портрет… Не воспротивится же он? Зачем он ему?! А сама, пока никто не будет обращать на меня внимание, спущусь в кабинет папеньки…
