Год, чуть меньше, чуть больше – не все ли равно, думал Ирвин. Чем ближе был срок, тем больше в нем крепла жажда жизни, но не той, которую прожили его предки. Он хотел без страха смотреть в будущее. Искал средство к спасению, но так ничего и не добился. Поскольку не привык опускать руки, даже когда чувствовал, что сражение проиграно, старался в отведенное ему время сделать как можно больше для своей земли и людей, населявших ее.
Ирвин так и не понял, зачем в этот раз позвала его Исла. Неужели ради спасения той девушки, что едва не упала с обрыва? Кеаск старалась не вмешиваться в в чужие судьбы, хотя несколько раз помогала ему найти и спасти заблудившихся рыбаков. Те, более суеверные, чем горцы или жители равнин, хоть и крестились при виде морской девы, но не считали ее порождением ада.
Давина отчего-то не выходила у него из головы. Он мог не успеть, вовсе не заметить ее, если бы этим утром не отправился на встречу с Ислой. Теперь радовался как мальчишка тому, что сделал крюк и поехал именно этой дорогой.
Следовало, конечно, проводить девушку, убедиться, что она в безопасности, хотя сомневался, что она натворит глупостей. Давина и правда была непохожа на тех несчастных, кто решил свести счеты с жизнью. В их глазах нет того восхищения, той искренней радости, которые он увидел в ее взгляде. Щеки не пылали румянцем смущения.
Нет, она, кажется, и правда приехала вслед за мечтой. Отчаянная, смелая, живая! Именно последнее привлекло его – ее жажда жизни.
Конечно, она испугалась, потому так отчаянно цеплялась за его рубашку, дрожала в его объятиях. Думал, станет вырываться, кричать, но Давина снова удивила его. Не говорила о приличиях, не подняла шум, не пыталась флиртовать с ним. Только смотрела на него. Взгляд удивительных ореховых глаз проник в самую душу, слишком глубоко, коснулся так бережно, словно боялся причинить боль.
Хорошеньких девушек много, но именно о Давине думал Ирвин, возвращаясь домой. Втайне немного завидовал тому, кому она однажды подарит свое сердце и всю себя. Если бы не проклятие, что тяготило его… Впрочем, об этом не стоило говорить и даже думать.
Лорд Маккаллум сбежал, испугавшись, что в противном случае не устоит перед спасенной им девушкой. Давать невыполнимые обещания, как и пустые надежды, он не привык. Вряд ли судьба подарит им новую встречу, но это даже к лучшему. Хватит и того, что он сотворил с Мэри. Второй такой ошибки он не совершит.
Домой Ирвин приехал под утро. Успел съездить в деревню к кузнецу, пока конь не потерял подкову и не подвернул ногу на скольких горных тропах. Сам промок до последней нитки. Плед можно было выжимать, в сапогах хлюпала вода.
Замок еще спал, только привратник, что караулил у ворот, приветливо помахал ему. Ирвин кивнул в ответ. Заметил во дворе чужую карету, насторожился. Кто мог явиться без его ведома? Почему слуги впустили? Только незваных гостей ему не хватало.
Вошел через заднюю дверь, что использовали слуги, и оказался на кухне. Пусто. Даже кухарки еще не было видно. Одна Дженни сидела за столом и тихо плакала.
– Что случилось? – спросил в очередной раз за сутки Ирвин. Мало ли, кто мог приехать в его отсутствие и обидеть кого-то из домочадцев. – Я должен знать.
– Ничего, – хлюпнула Дженни и уткнулась в сложенные на столе руки. – Вы обещали!
Теперь она рыдала в голос, не стесняясь, но не поднимая головы. Лорд Маккаллум многое успел передумать, пока ждал ответ, от простой обиды до насилия, которое мог кто-то совершить над несчастной девушкой. Не заметил ни синяков, ни ссадин, да и дома было спокойно, но что-то же расстроило ее.
