Нежность сердечных струн - страница 11

Эфенди поднял глаза. Перед ним стояла девушка – странная, будто вышедшая из клипа. Цветные волосы: один локон зелёный, другой алый. В носу – пирсинг, на майке – череп с розами, короткие шорты, босоножки, крашеные ногти.

– Я не курю, – спокойно сказал Эфенди, глядя ей прямо в глаза.

– Ну так купишь. Только не в магазин, а в кафе. Пошли – сказала она так, словно это был приказ, и тут же добавила, улыбнувшись небрежно:

– Я – Дженни. А ты кто?

– Я Эфенди, – ответил он.

Дженни рассмеялась, глядя на него чуть насмешливо, но без злобы.

– Имя у тебя как у философа… или как у героя какого-то старого мультика.

Эфенди не знал, что ответить. Он просто кивнул.

– Пошли, – сказала она, уже направляясь в сторону дорожного кафе.

Он колебался. Мир стал странным. Его друг оказался убийцей. И вдруг – эта девушка, такая яркая и незнакомая, словно пришла из совсем другой жизни.

"Может, судьба ведёт туда, где нужно быть?" – подумал он и, не торопясь, пошёл за Дженни.

Кафе стояло на обочине, одинокое, с облупленной вывеской "Дорожный Эдем". Внутри пахло жареным мясом, кофе и чуть-чуть – тоской. Несколько дальнобойщиков молча ели у окон, телевизор на стене показывал музыкальные клипы.

Дженни, не стесняясь, прошла к столику в углу и села. Эфенди устроился напротив, поставив рядом своего ослика, привязав его к трубе – тот сразу принялся жевать куст у стены.

– Закажи что-нибудь, я сигареты возьму, – сказала Дженни и пошла к стойке.

Эфенди растерянно посмотрел в меню, напечатанное на смятой бумаге в пластиковом файле. Он ткнул пальцем в строку: "плов" и "чай зелёный".

Дженни вернулась с пачкой сигарет и спичками. Закурила прямо за столом, хотя рядом висела табличка "не курить". Она затянулась и посмотрела на Эфенди:

– Ну, рассказывай. Почему ты идёшь в Шнапсленд?

Эфенди опустил глаза, будто собирался с духом:

– Я иду к Синди. Я видел её фото. Она улыбается там, и… мне сказали, что она в Шнапсленде. Я хочу на ней жениться.

Дженни рассмеялась, но не зло. Скорее с удивлением, с каким-то уважением к этой чистоте:

– Ты дикий, как луна в степи. Слушай, я еду тоже туда – к сестре. Может, вместе пойдем? У меня денег нет, а ты вроде не из злых.

Эфенди кивнул. Он не знал, зачем она ему, но чувствовал: ей нужно идти, а он не привык оставлять людей одних, особенно таких потерянных, как Дженни.

Пока они ели, за соседним столом раздался звонок мобильного. Один из дальнобойщиков вскинулся, бросил взгляд на Эфенди, будто что-то понял, и шепнул своему соседу:

– Слышал? За ним погоня может быть. Смешной парень, влюблённый, а спутник у него, говорят, убийца.

Дженни уловила этот шёпот. Она взглянула на Эфенди:

– Это правда? Ты был с убийцей?

– Я не знал, – ответил он спокойно. – Он мне рассказал, как стриг ослу гриву и рисовал крест, а потом исчез. Его забрали. Убил жену… Но я не знал.

Дженни затушила сигарету, задумалась, посмотрела на Эфенди так, как будто впервые увидела его по-настоящему. Не странного наивного парня, а – человека.

– Слушай, – сказала она, – а вдруг эта Синди тебя не ждет? Не любит. Ты подумал об этом?

Эфенди пожал плечами:

– Я всё равно пойду. Мне надо знать. Любит или нет – я узнаю. Но я не хочу жить, не зная.

Дженни какое-то время молчала. Потом кивнула, потянулась за рюкзаком и сказала:

– Ну и я с тобой. До Шнапсленда. Мне тоже есть, от чего бежать. Или – к чему идти. Кто знает.

Они вышли из кафе. Ослик фыркнул, словно одобрил решение. Солнце начинало склоняться к горизонту. И снова дорога – длинная, ровная, пыльная. И двое на обочине, один с осликом, другая с рюкзаком и сигаретами в кармане.