Никколо Макиавелли. Гений эпохи. Книга 2. Полет - страница 11

После обмена дипломатическими любезностями Борджиа пригласил Макиавелли на прогулку по внутреннему саду дворца.

Флоренция все еще колеблется, синьор Макиавелли, – говорил Борджиа. – Ваши господа не решаются ни поддержать меня открыто, ни выступить против. Это… неразумно.

Республика должна соблюдать осторожность, Ваша Светлость, – ответил Макиавелли. – У нас нет ваших ресурсов и поддержки Святого Престола.

Борджиа усмехнулся:

Зато у вас есть такие советники, как вы. Скажите, вы одобряете мои методы управления в Романье?

Макиавелли не спешил с ответом.

«Я наблюдаю за ними с профессиональным интересом», —наконец произнес он. – Особенно за тем, как вы устанавливаете порядок на завоеванных территориях.

Многие видят только кровь, – кивнул Борджиа. – Но кровь необходима лишь вначале. Затем должно прийти правосудие и порядок. Иначе зачем завоевывать земли? Чтобы править руинами?

Расскажите о вашем гражданском суде, – попросил Макиавелли. – Насколько я слышал, это весьма необычное учреждение для этих земель.

Я назначил мессера Антонио ди Монте Сансовино его главой, – ответил Борджиа. – Человека образованного и неподкупного. Романья десятилетиями страдала от произвола местных тиранов. Люди не знали иной справедливости, кроме силы. Теперь они учатся жить по закону.

А что получаете вы, герцог? – спросил Макиавелли. – Помимо благодарности простолюдинов.

Борджиа остановился и посмотрел на флорентийца с холодной улыбкой:

Стабильный доход от налогов. Безопасные дороги для торговли. И главное – меньше солдат для поддержания порядка. Когда народ доволен, достаточно лишь символического присутствия власти.

После этих слов в глазах Макиавелли вспыхнул огонь понимания. Этот разговор станет одним из краеугольных камней его будущих политических теорий.

Первая встреча продолжалась не более получаса. Борджиа внимательно выслушал официальные заверения Флоренции в дружбе и сотрудничестве, задал несколько точных вопросов о ситуации в Тоскане и отпустил посланника, пообещав более подробную аудиенцию на следующий день.

Никколо вышел из дворца с двойственным чувством. С одной стороны, он был очарован личностью герцога, с другой – осознавал, насколько опасен этот молодой хищник для Флорентийской республики.

Следующие дни Макиавелли провел, изучая двор Борджиа и его методы управления.

«Герцог – человек чрезвычайно секретный, – записал Никколо в личном дневнике, – он не советуется ни с кем и действует по собственному усмотрению. Поэтому предугадать его намерения крайне сложно».

Во дворце шептались о недавних событиях в Синигалии, где Борджиа одним ударом избавился от своих врагов, пригласив их на переговоры и затем хладнокровно приказав убить. Эта история, которую позже Макиавелли подробно опишет в своем известном «Описании того, как герцог Валентино расправился с Вителлоццо Вителли», произвела на него глубокое впечатление как пример решительности и хитрости.

«Разве не удивительно, – говорил Роберто да Варано, флорентийский купец, с которым Макиавелли познакомился в Имоле, – как герцог умеет внушать и любовь, и страх одновременно? Он щедр к друзьям и беспощаден к врагам. Недавно он повесил судью, уличенного во взяточничестве, а на следующий день снизил налоги для жителей Фаэнцы».

Никколо внимательно слушал, анализируя каждое слово. Его понимание политики менялось с каждым днем, проведенным при дворе Борджиа.