Ночные - страница 34

Пока я отбивался подносом, в толпе нападающих появились экземпляры, явно изображающие моего папашу в приступе гнева. Эти вопили: «Опять книги! Опять фантастика! Мусор!» – что раззадорило их соратников, которые принялись кидаться кухонной утварью вдвое активнее. Один всё-таки сумел дотянуться до меня вилкой, поцарапав щёку, но не покалечил.

Честно говоря, я чуть не ударился в панику. Куда бежать? Как защитить мою любимую? Для зелёного новичка, каковым я был тогда, это было настоящей проблемой.

В то опасное мгновение я в отдалении углядел отличавшегося от агрессоров человека – того самого, что некогда обратил моё внимание на часы. И вот что – стоило ему кивнуть на циферблат, чудесным образом появляющийся то тут, то там, они глухо зазвонили, отбивая 28:40! Незнакомец картинно – довольно неуместно! – вытянул руку и указал на дверь, чьи очертания практически терялись на металлической стене.

– Сами будьте реалистами, с меня хватит! – закричал я, опрокидывая стол на официантоврача с тесаком и предпринимая отчаянный рывок к двери, – «Фигвам!»

Уж не знаю, закладывали ли Попов и Успенский в свои сказки какое-нибудь мощное заклинание, но армия врачей/официантов/отцов отхлынула и поредела. Мы развернулись и  рванули из ресторана – чтобы приземлиться на спину летающего кита…

***

Я проснулся на полу с сильно ушибленным плечом и расцарапанным лицом. Но в объятиях я держал Бернардиту.

Я попросил отгул якобы по болезни, а как только любимая освоилась в новых реалиях, вторым языком взял испанский, так что довольно скоро мы свободно общались. Она оказалась очень эрудированной и воспитанной… эм… собеседницей. Я устроил её частным преподавателем испанского для продолжающих – у себя дома она как раз училась в педагогическом. Документы помогли оформить друзья, у которых родители работали где нужно, и после этого мы поженились.

На медовый месяц чудом достали недорогую путёвку на Бали, чтобы увидеть море; конечно, ему было далеко до того самого, но сами понимаете, ассоциации. А потом Бернардита предложила мне писать фантастику на основе снов, столько ведь материала зря пропадает. И хорошо пошло! С тех пор и до совершеннолетия детей мы жили в миленькой квартире в центре, правда, деньги предпочитали тратить преимущественно на путешествия. А потом попали сюда – конечно, вместе. Сегодня у нас годовщина начала совместной жизни. То самое ассорти будет с орехами и карамелизованные груши, помнит. Она у меня заботливая. А дочурке я купил плюшевого кита, пусть ей уже лет тридцать. Передам сегодня – пусть удивляется, откуда у неё в квартире приснившийся подарок. Надеюсь, они с братом когда-нибудь тоже переберутся к нам, хотя учить их беспристрастно будет сложновато!

– Благодарю за очередную карамельную, как ваши груши, поэмку, – съязвила Мумут. – Волшебную карту случайно с собой не прихватили? А то у нынешних студентов топографический кретинизм.

– Увы, нет. Бернардита, кстати, сказала, что получила её от того же типа оперно-мрачного имиджа. Ну, это уже ненужные детали, простите – попытался оправдаться Мигель, смотря вслед поспешно удаляющейся коллеге.

8.Сон о тринадцатом боге Баакуля

В начале зимы все студенты – и, стыдно сказать, я в их числе – по неясной причине сделались какими-то нервными, заметно исхудали и ослабли. Деканы, они же преподаватели, так и не смогли объяснить эту внезапную напасть; только «добренькая» мадам Парик как-то многозначительно молчала. Щадя наши уставшие и не способные нормально работать мозги, Мигель решил немного перетасовать программу и начать новую тему сновидений других животных не с древних египетских трактатов, в которых без не пяти кошмаров не разберёшься, а с лёгкой и доступной практики. Я уже предвкушала многие приятнейшие часы, проведенные в компании тёплого дремлющего кота, но получила разнарядку на рукокрылых. Впрочем, это было предсказуемо, учитывая, что именно летучая мышаня привела меня в университет, и стало бы даже приятной неожиданностью, не подразумевай оно ночёвку на террасе Мумут как на единственной открытой площадке в нашем корпусе.