- Ты приходишь к тому из хозяев, кто тебя позовёт? - помедлив, спросила я. Мне вообще не хотелось заводить этот разговор, но при этом потребность отвлечься, переключиться была так высока, что я была согласна даже на него.
- Да, - тоже после паузы ответила Мари. - К любому, кто захочет. Тогда, когда захочет. В этом суть моего контракта, моего пребывания здесь.
- Но... - я не могла сформулировать те вопросы, что роились у меня в голове. - Лорд Мэгран... он не женат?
- Уже год, как вдовец, но я работаю здесь два года, - Мари вскочила на ноги и принялась вытаскивать листы разорванной книги, буквально прибитой деревянными щепками от расколотого кресла к останкам плюшевого дивана. - Это не имеет значения, Кори. Большинство мужчин изменяют своим женам по тем или иным причинам. Чаще всего они заводят постоянную любовницу, которая может разрушить семью либо своими требованиями, либо наличием детей и иллюзией второй семьи, либо посещают различные сомнительные места, подвергая опасности здоровье и кошелек. Вариант нанять штатную... обслугу куда более рационален. И удобен во всех отношениях. Так все делают, не стесняйся.
- Ты хочешь сказать, что жена лорда знала о тебе?
- О, они всегда все знают, Кори. Только иногда делают вид, что не знают.
Я промолчала. Не мне было судить, а тем более, осуждать.
- Я могу понять, почему это нужно им. Но тебе? Если ты утверждаешь, что свободна. Зачем это нужно тебе, Мари? Из-за денег?
Девушка посмотрела на меня глубокими, потемневшими глазами, затягивающий, непроницаемый взгляд.
- Мне? Нужно? Нужно... Да, нужно.
Она резко повернулась и пошла к двери, как уходила каждый раз, когда я задавала какой-то "не такой" вопрос.
- Скажи, Мари, - торопливо проговорила я. - А лорд... Кристем, он тоже тебя... приглашал?
Мари постояла немного на пороге, не поворачиваясь, потом покачала головой и все-таки вышла, бесшумно, как и всегда.
***
Закончив с третьей лабораторией, я тихонько вернулась в самую первую. Дверь была, разумеется, заперта, но не для меня - она так же легко открылась, как будто и не было никакого замка. Комната оказалась пуста, кроме монументального овального зеркала в ней ничего не осталось. Порядок навели основательный. Я подошла к зеркальной глади, распустила шнуровку платья на груди, и платье соскользнуло вниз. Бледное лицо, обнаженное тело. Крыло серебрилось, мерцало, никуда не исчезало. Я привыкла к нему, не то что бы смирилась или приняла, просто свыклась с его наличием так же, как свыклись с моим существованием обитатели замка Альтастен. С ежедневным дискомфортом, этой шуршащей тяжестью слева, ограничениями, связанными с наличием всего одной руки. Почти свыклась с постоянным, давящим где-то на периферии сознания протестом: это не я. Так не должно быть. Такого просто не должно было быть!
Левое плечо вдруг зачесалось, заныло, и я невольно приложила к нему правую руку, поглаживая зудящую кожу. Кожа была мягкая, гладкая, кожа молодой изнеженной женщины, но... Но что-то изменилось. Область вокруг плеча, из которого необъяснимым образом вырастала птичья кость, еще недавно такая же гладкая, как и остальная... Буквально на полпальца, но она стала жестче, скукоженно-сухой, словно покрытой мельчайшими щетинками, какого-то смазанного серо-розового цвета. Нечеловеческая, птичья кожа. Я ощупываю ее пальцами. Еще вчера этого не было. Теперь есть.
