Читать онлайн Адиви - О свойствах поэзии. Заметки на полях

ПРЕД-И-СЛОВИЕ

Создать предисловие к книге, пусть и знакомого, человека – работа небывалой скользкости. Надеваешь ответственность, как дождевик. Шлёпнешься, – брызги окатят и тебя, и читающих.

Книга, которая, читатель, перед тобой, – нелёгкая. Хочешь думать и понять, – трудись. Вчитывайся. Откладывай. Возвращайся. Отметить, что она – «необычная», значит вылить воду в воду. Все книги необычные. Не те, которые книги, а те, которые КНИГИ (парафраз, но пусть). Скажу о структуре. С виду-ходу и не распознать, а где ж привычная трёхмерность-то? Сам автор с собой разговаривает. Ан.. – вот она, живая звучность! Недоумение откатывает, – погоди, читатель, постой и прислушайся, – и слышишь беседу, но не видишь собеседников! Да и зачем они явные-видимые? Входи в ответ, улавливай голоса, выбирайся на поляны по отголоскам. Хитёр автор! И умён, и принципиален-разборчив! И суров к месту, и деликатен, но везде справедлив и честен.

Целая книга, даю слово! Несмотря на построение.

Книга-загадка. Много там поэтов. Захотел – назвался, что уж тут. А поэтов, – рождающихся, – по пальцам перечесть…Поскольку сама поэт, могу точно сказать, что критики – соразмерной и объективной – здесь всклень. Соразмерной: вникающей и понимающей; объективной: могущей высветить ценную породу словесного творчества.

А вообще, это скорее, не полотно-размышление (настоящая беда поэтов, ибо погрузись в рацио – и ищи-свисти Поэзию!..) Это вопросы на холсте. Вот как они есть сами. Вопросы к Поэту, к Творению, к Слову. Вопросы-вопросищи! Вопрошание здесь. Стих сотворить – не на станке же. Графоманы тут не сбалансируют, не выкрутятся, а комар нос всё-таки подточит. Безжалостна поэтическая глубина. Тони, а выплывай со стихом.

О вопросах замечу: конечно, их и банальными можно назвать, и риторическими, и заданными. Да и всяко поумничать. Вопрос ведь как стрела: он летит и летит. И ты с ним, с этим движением… порою, в цель так крепко попадаешь, что сам вопрос растворяется, быть перестаёт. А тут Станислав Осадчий не устаёт спрашивать. Его вопросы – тяжёлый колчан! Бывает: видишь стих и сразу чувствуешь – эх, поэт! Как мороза хлебнёшь! А вот «определить», объяснить – не можешь. И правда – отчего? Почему эта – Поэт, а та – поэтесса?.. Почему иное хочется про-го-во-рить и фонетику ощутить; а от другого плюнуть. И какая цель у Поэзии, – скажи-ка, читатель. Возмутись! Поэт же – Художник. Но и стрелок! Куда летит его стрела мысли? Что она связывает, какие мишени? И где-когда подлинно живёт душа?

Осадчий вскрыл нечто вечное, кратное осознаванию стиха… Вот представь себе, читатель, дом. Ходов немыслимо, лестниц, дверей, этажей. А в центре – камень неописанной красоты. Можешь с крыши, с чердака вниз поглядеть на него – в щель. Можешь с лестницы винтажной. Можешь выйти из дома и мерцание его в окне разглядеть. Можешь постоять рядом подавленным. Или знать – сквозь стену – что там он… Это я про книгу Станислава Осадчего. И про то, как он к Поэзии подходит. Исследует. Трепещет. Дышит ею. И безошибочно чувствует.

Предисловие, наверное.. – чтобы подготовиться к книге. Но как тут подготовишься? Читаешь отклик на произведение – и как бы видишь стих по ту сторону. Удачный и потуги. Сильный и претенциозный. Обнажённый и раздетый. Выписанный и выхваченный. Пережитый и выдуманный.

Предисловие, наверное.. – что-то подчеркнуть. Акценты. Достоинства. Или то, что автор укрыл-зарыл глубоко. Вот и подчеркну работу. Работу. Автор – читатель работающий, ныряющий в каждое прочтение, терпеливый рыбак! Вот он читает. Вот он думает-мыслит. Вот он уже пишет ответ самозабвенному поэту. Вот он ассоциативно, но и через кропотливые цитаты ведёт к свету того, кто при свечах писал. А вот он стоит на берегу Стихотворения!…

И ещё подчеркну устойчивость рассуждений. И их социальность. И выстраданную собственную философию.

Ну не подать же «свойства поэзии», препарированные и бездыханные.

С путеводителем Осадчего иди, читатель, слушай стихи.

Благодарю автора!

Олеся Козина, кандидат философских наук,

член Союза писателей России

***

Так иной раз случается, когда понимаешь, что в стихотворении для полной законченности чего-то не хватает. И эта незаконченность грызёт поэта изнутри. Всё как будто в стихотворении хорошо и правильно, но при всём этом не достаёт какой-то малости. Малости, но главной. Может и год, и два пройти, а то и больше, пока вдруг озарение не привнесёт нечто такое, что сразу ляжет ладно и прочно. И думаешь обескуражено: как это – такое простое слово (фраза; мысль), находясь практически на поверхности, сразу не нашлось? Так, похоже, случилось и в Вашем случае, – благодаря озарению, стихотворение состоялось. Чего же в нём не доставало? Законченности мысли. Ведь именно на мысли удерживается и существует в состоянии единого целого всё стихотворение.

***

Я Вас, Евгений, хорошо понимаю, поскольку и сам порой удивляюсь, когда вдруг повезет наткнуться на нечто такое, что и сам ощущаешь, а выразить не можешь. Не потому не можешь, что словарный запас беден, а потому, что как только начинаешь это нечто преобразовывать в поэтическую речь, так сразу и исчезает глубина этого ощущения. "Мысль изречённая – есть ложь"? Что из этого следует? Из этого следует, что главная задача, стоящая перед поэтом, это сказать так, чтобы ему поверили. Безоговорочно и безусловно! Без включения длинных или же коротких логических цепочек. Логические цепочки уже сделали своё дело, раз привели к возникновению стихотворения. Чтобы состояться как единое целое, стихотворение в момент выплёскивания должно забыть свою родословную.

***

Боюсь, Даша, Вы не совсем поняли мою мысль. Копнуть глубоко можно всё что угодно, в том числе и сами чувства.

Ведь человек может просто идти на поводу любых, возникающих в нём чувств и ощущений. Но в таком случае человек напоминает бычка, которого ведет неизвестно куда неизвестно кто. И даже больше – не некто в единственном числе, а некие незримые. Потому что, если внимательно приглядеться, станет ясным, что возникающие чувства зачастую вступают в конфликт друг с другом. И вот понять, что же за всем этим стоит, может только человек глубоко думающий.

То, что Вы пытаетесь отобразить, – это лежит на поверхности. А у чувств и ощущений есть корни, причем, бывает, довольно запутанные. И вот тот, кто сможет научиться непростому искусству их раскапывать, тот и может стать полноправным хозяином своей судьбы. Ну а тот, кто этому не научится, тому суждено всю свою жизнь безвыходно вращаться белкой в колесе. Не понимая, что даже при больших затратах энергии, реального движения человек не осуществляет.

А ведь человек огромен. Очень огромен. Страшно даже представить, насколько. Просто он об этом не догадывается. Потому что огромность заключена в самой возможности её осуществления. И только от конкретного человека зависит сама реализация такой возможности.

Вот, собственно, и всё. Как видите, Даша, всё просто.

***

Здравствуйте, Ольга! Судя по Вашим последним стихам, Вы находитесь на переломе. И вам кажется, что необходимо обязательно выбирать. А так ли нужно выбирать стан? Ведь по большому счёту, человек и есть пространство. Либо большое, либо огромное, либо совсем малюсенькое – вроде точки. Во многом своими стихами человек-поэт и выстраивает собственное пространство. В случае, конечно же, если это настоящие (живые) стихи, а не переливание из пустого в порожнее. Посредством стихов происходит реальное, а не мнимое, движение и рост пространства личности. И с таким пониманием вопрос о выборе "здешнего" стана не имеет особой важности.

Говорите, выше своей головы не прыгнуть? Вот такими поговорками люди и научили себя ограничивать. Потому что в реальности человек способен повышать и брать планку до тех самых пор, пока не ограничит себя мыслью – "это невозможно".

А признание? В большинстве своём любые здешние признания эфемерны – достаточно внимательно взглянуть на историю литературы.

В общем, человек и сам по себе уже есть стан – при одном непременном условии, – если найдёт в себе силы и смелость дерзнуть в это поверить. По Вашим же стихам мне видится, что и силы такие, и смелость Вы в себе носите. Просто раскрепостите их. И, не сразу, конечно, через какое-то время Вы увидите изменения в себе. И не только в себе. Вблизи Вас тоже все начнет потихоньку вдруг меняться.

***

А Вы, Варя, большой молодец! Прочел всё, что Вы тут представили. Огрехи есть, но это такие мелочи, от которых Вы сами самостоятельно быстро избавитесь. Потому что у Вас, без сомнения, есть поэтический слух и дерзкое желание донести нечто своё. Для становления поэта это главное.

Что до Ваших внутренних сомнений… Приоткрою Вам маленький секрет: они были присущи буквально и всем большим поэтам. Исключения есть, но они именно исключения.

Я тоже, как и Вы, не терплю искусственных мелодий. И уже этим Вы мне нравитесь. Поэзия – есть дух, а дух нельзя творить искусственно.

Всё у Вас получится! Только не торопите события.

***

Здравствуйте, Варя! (Вы позволите мне Вас так запросто называть?) Не сразу отвечаю Вам только потому, что не хотелось ограничиваться одной строкой. Собраться же с мыслями – не было достаточного для этого времени. Конечно же, я рад, что мне удалось сделать Вас немножко счастливой. Знаю сам, как важно в самом начале пути услышать мнение со стороны о своем творчестве. Мне в этом в свое время не повезло, поскольку моё становление происходило вдали от литературных кругов. А интернет, ясное дело, отсутствовал. Поэтому жёсткого литературного критика пришлось воспитывать в себе самом, о чём ничуточки не жалею.

Более того, хочу подарить Вам мысль о том, что для внутреннего роста поэту просто необходимо создать в себе тонкого, умного, неутомимого и беспристрастного литературного критика. Жить с ним довольно непросто, но тем, кто хотел бы жить просто, профессионально поэзией лучше бы вовсе не заниматься. Профессионально – имею в виду, конечно же, не получение постоянной прибыли от поэтической деятельности. Это ведь не деятельность адвокатская, и даже не журналистская. Профессионализм на поэтической стезе – прежде всего привнесение в общепоэтическую копилку (или живое хранилище, если угодно) таких ценностей, которые увеличивают богатство культуры. Может быть, это сложно Вам сейчас понять, главное – чтобы сама эта мысль для размышления уже была у Вас с собой. Потому что многие мысли, двигающие творчество поэта, вынашиваются и зреют довольно долго. Бывает, и несколько лет, а то и не одно десятилетие.

И ещё одной мыслью мне бы хотелось с Вами бескорыстно поделиться. Это некий творческий закон. Вы можете создавать свои произведения в больших или не очень больших количествах – это не важно, важно – удерживать себя от соблазна сразу же выносить их на публику. Почему? Потому что, расставшись со своим творением слишком рано, Вы, во-первых, как бы теряете над ним власть. И когда Вы понимаете, что оно ещё достаточно сыро, Вы практически ничего не можете в нем изменить. И, во-вторых: отпустив произведение, Вы тем самым закрываете в себе самой тему, которая Вас подспудно мучила и мотивировала к созданию стихотворения.

Более того, стихи, вышедшие слабыми, необходимо научиться время от времени уничтожать. А это тоже непросто. Непросто оттого, что поэту как и любому человеку просто жалко своих эмоций, принёсших в творчестве нулевой результат. По-человечески, конечно, жалко, но ещё больше по большому счёту должно быть жальче потому, что как бы закрытая слабым стихотворением в глубине Вашего сознания тема перекрывает мотивацию к рождению другого, более сильного произведения. Иначе говоря, уничтожение слабого – есть расширение поля для создания во всех отношениях более сильного. И оно непременно родится, если оставлять для него этот вакуум, алчно требующий заполнения.