– прищурилась Кара. – Будь моя воля, я бы не стала ее выпускать. От нее можно ждать чего угодно, как от пустынной кобры.
– Ты, надо думать, Кара, – обратилась Аэлин. В уголке ее губ мелькнула улыбка. В голосе теперь звучал вызов, похожий на тот, что обычно выказывал ее отец. Кара усмехнулась и приблизилась к ее клетке, демонстрируя ароматно пахнущий сверток с выпечкой.
– А ты, надо думать, уже успела оголодать, – хмыкнула она.
– Какая забота, – елейно произнесла Аэлин, картинно склонив голову в подобии легкого поклона. – Обитель Солнца может похвастаться даже тюремным гостеприимством? – она говорила ядовито и резко, однако скрыть голодный блеск в глазах не могла.
Кара понимающе улыбнулась.
– Я прекрасно понимаю, что ты делаешь, – прикрыв глаза, сказала она. – Если я предложу тебе поесть, ты, вероятно, откажешься? Пока твоей силы воли на это хватает. Но позже ты пожалеешь о своем решении. В условиях голода про гордость забываешь быстро.
Аэлин склонила голову, взгляд ее из ядовито-вызывающего превратился в изучающий.
Как Кара и ожидала, эти слова из уст любовницы царя привлекли должное внимание.
– Говоришь, – пленница помедлила, – как знающий человек.
– И как знающий человек, спешу предостеречь тебя от глупостей, – улыбнулась Кара, протягивая сверток с выпечкой к прутьям клетки. Сама она старалась держаться от них подальше, чтобы не дать пленнице возможности навредить ей. Кара не знала, каким образом Аэлин может это сделать, но предпочитала быть с нею осторожной.
Пленница приняла сверток и отошла от прутьев.
– Воду, я так понимаю, придется заслужить? Интересно, как, – хмыкнула она.
Кара покачала головой.
– Не нужно делать из нас извергов, Аэлин. Ты могла заметить, что состояние твоего отца далеко от изможденного. С ним хорошо обращались. У Бэстифара нет намерений морить голодом ни его, ни тебя. Жаждой тоже. Тебе обязательно принесут воду, как только мы поговорим.
Аэлин понимающе кивнула. Несколько мгновений она с жадностью смотрела на сверток в своей руке, затем не без усилия заставила себя его отложить.
– Что ж, спасибо. Тогда стоит начать разговор?
– Безусловно. – Кара вздохнула и заставила себя сделать доверительный шаг к клетке. – Для начала стоит поговорить о том, что, наверняка, интересует тебя больше всего. Мальстен в порядке, я виделась с ним. Он еще слаб после ранения, оно было тяжелым. Но опасности больше нет, он поправится.
Аэлин прерывисто выдохнула, плечи чуть опустились, из них ушла часть напряжения.
– Спасибо… – помедлив, сказала Аэлин.
Кара изучающе посмотрела на нее, ожидая какой-нибудь колкости, которой не последовало.
– Он, похоже, очень тебе дорог. – На губах Кары появилась понимающая улыбка. – Надо полагать, твой отец удивился, узнав, что ты влюбилась в иного?
Аэлин печально усмехнулась.
– А твоя родня разве не удивилась, когда узнала, что ты живешь с аркалом? Или их интересовало только то, что он царь?
Взгляд Кары похолодел.
– Удивлять было некого.
– Погибли? – с заведомым пониманием поинтересовалась Аэлин.
– Не без моего участия, – отчеканила Кара.
Аэлин приподняла бровь.
– А вы с Бэстифаром – та еще парочка! – хмыкнула она. – Он ведь свою мать скормил волкам. После такого твоя просьба не делать из вас извергов звучит как издевательство.
Кара криво ухмыльнулась.
– Если тебя это утешит, я сделала это не просто так. Я никогда бы не убила того, кто этого не заслужил.
