Очерки из жизни советского офицера - страница 23

Уточнить эти слухи я не мог, так как Галя жила или живет (я надеюсь) где то под Питером, а ее родителей давно уже нет. Буду надеяться на лучшее.

Но открутим колесо времени снова назад. Итак, в компании девчонок я ходил не долго. Скоро мы стали гулять с Наташей вдвоем. И я влюбился. В эту девочку нельзя было не влюбиться. Она была само совершенство: правильные черты лица, удивительно стройная фигура, трепетный носик. Каждое ее движение доставляло мне неимоверное блаженство. Она была умна. Любое прикосновение к ее руке заставляло бешено колотиться мое сердечко. Наташа была богиней для меня в прямом смысле этого слова. Благодаря ей, закончив шестой класс на тройки, я резко рванул вверх по успеваемости, и, завершил обучение с 4,5 баллами в аттестате. Душа моя пела от счастья, и просила стихов.

Есенин и я

Итак, душа моя пела и просила, как то, отразить это мое чудесное состояние, лучше в стихах. Я не захотел писать какую-то ерунду, какую обычно пишут влюбленные, у которых в голове ничего, кроме тестостерона нет, а подошел к делу основательно. В школьной программе мне всегда нравились стихи С.Есенина, и я решил проанализировать стилистику его творчества. Разобрал несколько стихов, посмотрел, как он выстраивает рифмы, и стал пробовать писать что то подобное. Первые стихи получились, как у всех. Но потом дело пошло лучше, и кое-что я мог бы привести здесь:

Верь

Верь, что вселенские звезды

выжгли над нами венец,

верь, чтобы не было поздно

сердцу

и мне, наконец…

Верь в бесконечное небо

павшее дымкой в реку…

Кто сказал, дева,

что я тебе лгу?

Значит, лгут и звезды

где-то мерцая в ночи…

Чтобы не было поздно

-лучше уж промолчи.

Слова – они будто сабли

наповал рубят сплеча…

Почему же мы их сами

заносим сгоряча?

Все оказалось просто,

в мире разбитых сердец…

-видишь, над нами венец

выжгли вселенские звезды…

Со временем, я стал писать чаще и больше, по поводу и без повода. Наконец, я начал думать стихами. Как это? – Очень просто: на любой предмет, который ты видишь, в голове возникает рифма. И, оказалось, находясь в таком состоянии, писать крупные поэтические произведения совсем не трудно. Думаю, Пушкин написал Евгения Онегина именно в таком состоянии. Он просто записывал свои мысли. Хоть я не Пушкин, но меня все равно понесло. Экзаменационное сочинение по литературе в 10-м классе я написал в стихах. На экзамене в военное училище, я тоже написал сочинение в стихах. К сожалению, нет возможности восстановить это все. Только помню, что то там рифмовал про «утопающий линкор самодержавия». Линкор – утонул, а я поступил в военное училище, летом 1972 года. Но все это было потом, а пока были школьные будни и любимая, во снах и наяву.

Поводы для беспокойства

Поводы для беспокойства, конечно, были. И их было немало. Любой взгляд, брошенный не в мою сторону, появление любого сколь – нибудь симпатичного пацана. Драматическая картина развернулась с появлением в нашем классе нового ученика Султана Газиева. Это был узбек. Но это был очень симпатичный узбек. У него было правильное смуглое лицо и СИНИЕ глаза. Не какие-то там блекло-синие, а сочные, яркие, синие глаза! Я не знаю, будь я девчонка, как можно было устоять он этого красавца. Поэтому каждый его шаг был под негласным контролем: кто на него посмотрел, что сказал. Парни в классе находились в наивысшей степени готовности к защите «родной отчизны» от всяких там заезжих абреков. Но Султан был мальчиком благоразумным, и наших девочек своим вниманием не беспокоил. Кроме того, моя девочка училась в параллельном классе, и мне было от этого чуть спокойнее. Вскоре, к всеобщему облегчению, Султан уехал, куда-то к себе на родину.