Для Теда Ламброса, давно определившегося в своей специализации – классических языках, – выбрать предметы было проще простого: латынь, курс по Горацию и Катуллу, и естествознание с Л. К. Нэшем, пиротехником, который подрывался с регулярностью несколько раз в год.
В качестве легкого и при этом обязательного предмета он выбрал вводный курс в классический греческий – языка, на котором он говорил с самого детства. Через два семестра он сможет читать Гомера в оригинале, а на четвертом – изучать знаменитые поэмы в переводе. Курс греческой литературы вел легендарный профессор Джон Финли. «Гум‑2[31]», как ласково именовали этот курс студенты, предоставлял тебе стимулы, знания и, по мнению гарвардцев, был весьма несложен.
Дэнни Росси определился с предметами еще во время своего путешествия через всю страну. Анализ музыкальной формы – обязательный курс для любого студента факультета музыки. Зато все остальные будут сплошным удовольствием. История оркестровой музыки от Гайдна до Хиндемита. Затем – начальный курс немецкого, чтобы научиться дирижировать оперы Вагнера. (Попозже надо будет записаться еще на итальянский и французский.) И конечно же, всеми любимый, вдохновляющий и, главное, халявный «Гум‑2».
Он хотел записаться на курс Уолтера Пистона по композиции и предполагал, что знаменитый Уолтер примет его несмотря на то, что Дэнни был первокурсником, а в группе в основном занимались старшекурсники. Но Пистон отказал ему – «ради его же блага».
– Послушай, – объяснял ему композитор, – твое произведение просто прелестно. Мне даже необязательно было его слушать, – достаточно было почитать письма Густава Ландау. Но если я возьму тебя сейчас, ты окажешься в парадоксальной ситуации. Как бы это сказать… ты будешь бежать галопом, а не идти ровным шагом. Если тебя это успокоит, то мы даже Леонарда Бернстайна заставили начинать с самых основ.
– Хорошо, – покорно согласился Дэнни и ушел, а про себя подумал: «Наверное, он намекал, что мой отрывок звучит еще не вполне зрело».
У тех, кто заканчивает престижные частные школы, есть одно громадное преимущество: куча знакомых среди бывших выпускников. Они в курсе того, что происходит в Кембридже, и с их помощью новички узнают, на какие предметы стоит записаться, а каких лучше избегать.
Именно подобные поклонники харисского твида и сообщили ребятам пароль, являющийся ключом к успеху в Гарварде: «чушь собачья». Чем легче на занятии устроить пустопорожний спор (не прибегая к помощи таких банальностей, как факты), тем больше вероятность того, что курс окажется проще простого.
Прибыв в университет, они уже были подкованы в вопросах написания эссе и могли расцвечивать свои сочинения такими полезными фразами, как «с теоретической точки зрения» и «в результате первоначального исследования мы смогли выявить особые тенденции, которые требуют еще более внимательного рассмотрения» и так далее. Вот этот-то попутный ветер поможет преодолеть волны проверочных работ без необходимости прибегать к каким-либо фактам.
С математикой подобные фокусы не пройдут, так что ради всего святого, дружище, держись подальше от точных наук. И хотя естествознание – обязательный среди углубленных предметов, записывайся на него только на втором курсе. К тому времени твое умение болтать ни о чем будет настолько отточено, что ты, возможно, даже сумеешь подтвердить: с определенной точки зрения два плюс два в некоторых случаях действительно равняется пяти.
