Ага. Второкурсник, живет в пригороде. Зовут Тед Ламброс.
17 октября в Элиот-хаус случился небольшой мятеж. Или, если быть точнее, – демонстрация против классической музыки. Если еще точнее, демонстрация против Дэнни Росси. Если уж совсем-совсем точно, людская агрессия была направлена не на него самого, а на его фортепиано.
Все началось с пары тусовщиков, устроивших коктейльную вечеринку во второй половине дня. Если у Дэнни не было экзаменов или срочной сдачи работы, он обычно репетировал в Пэйн-холле, играя у себя в комнате на своем подержанном рояле.
Репетиция была в самом разгаре, когда кто-то из развеселившихся гостей решил, что Шопен – не самое подходящее музыкальное сопровождение для того, кто хочет напиться в хлам. Это все дело вкуса. А в Элиот-хаусе, конечно же, вкус – это высшая инстанция, поэтому было решено, что Росси должен заткнуться.
Сначала они попробовали решить проблему дипломатическими методами. Дики Ньюэлла отправили деликатно постучаться к Росси и вежливо попросить Дэнни, чтобы он «перестал бренчать это дерьмо».
Пианист ответил, что согласно правилам Дома он имеет право играть на музыкальном инструменте в дневные часы и что он намерен продолжать пользоваться своим правом. На это Ньюэлл сказал, что ему нет никакого дела до правил и что Росси мешает проведению важной беседы. А Дэнни попросил его отвалить. Тот и ушел.
Когда Ньюэлл вернулся и доложил о провале своей миссии, собутыльники поняли, что настало время применить физическую силу.
Четверо самых крепких и самых пьяных рыцарей дома Элиота с воинственным видом пересекли внутренний дворик и поднялись к Росси. Они вежливо постучали в дверь. Дэнни слегка приоткрыл ее. Не говоря ни слова, коммандос вошли в команту, окружили мерзкий инструмент, подтащили к открытому окну – и выкинули наружу.
Рояль пролетел три этажа, упал на тротуар и разлетелся на щепки. К счастью, в тот момент под окном никто не проходил.
Росси боялся, что он будет следующим в очереди на выброс из окна. Но Дики Ньюэлл лишь сказал: «Спасибо за сотрудничество, Дэн», и ликующий отряд ретировался.
Спустя несколько секунд вокруг искалеченного инструмента собралась толпа. Дэнни появился первым, и его реакция была такой, словно умер кто-то из его родных.
(«Боже, – рассказывал потом Ньюэлл, – в жизни не видел, чтобы парень так убивался из-за куска деревяшки!»)
Злоумышленников немедленно вызвали в кабинет старшего преподавателя, где доктор Портер пригрозил им исключением и приказал оплатить покупку нового инструмента, а также замену разбитого окна. Кроме того, им было сказано пойти и извиниться.
Но Росси все еще был в ярости. Он назвал их стадом диких животных, которые не заслуживают находиться в Гарварде. Поскольку там присутствовал доктор Портер, дебоширам волей-неволей пришлось согласиться. Уходя, весельчаки поклялись отомстить этому «мелкому итальянскому сопляку», из-за которого их так унизили.
Тем вечером за ужином Эндрю Элиот (который во время дневного столкновения грел скамейку на университетском футбольном матче) увидел, что Дэнни сидит один за столом в самом углу, печально ковыряя еду вилкой. Он подошел и сел напротив.
– Привет, Росси, слышал про твой рояль. Сочувствую.
Дэнни поднял голову.
– Кем они, черт возьми, себя возомнили? – вдруг взорвался он.
– Хочешь знать правду? – спросил Эндрю. – Они возомнили себя гениями софистики. Но в действительности они лишь шайка пустоголовых богачей, которые даже не попали бы сюда, не отправь их родители в дорогую частную школу. Рядом с такими, как ты, они чувствуют себя неуверенно.
