Все выходят из церкви, и какие-то дяди выносят гроб. Мы идем на кладбище, оно совсем рядом. Небо оранжевое, солнце садится, и в первый раз мне от этого грустно. У меня мерзнет правая рука. В левой, с тех пор как умер папа, я держу руку сестренки.
Сейчас
6 августа
Агата
9:00
Я слишком долго сплю. Это часто бывает в последнее время. Сон отвлекает меня от черных мыслей; чтобы избавиться от них, надо снова заснуть. Только во сне тревога и грусть оставляют меня в покое.
От звонка будильника на телефоне я вздрагиваю. Приоткрываю один глаз, прицеливаюсь и нажимаю на кнопку, которая позволит мне поспать еще девять минут.
9:09
Надо вставать.
Мне так хорошо в постели.
Ну еще чуточку.
9:18
Девять минут ничего не решат.
9:27
Последний раз.
Обещаю.
9:36
Самый последний раз.
Самый последний раз, самый-самый последний раз, самый-самый-самый последний раз.
Черт, это так и крутится в голове.
9:45
Соберись, Агата.
Со
бе
рись.
9:54
Эмма врывается в комнату и распахивает ставни.
– Эй, там, подъем! Скоро десять, а у нас насыщенная программа.
Ворча, я натягиваю простыню на лицо.
– Какая программа?
– Нам надо на Ла Рюн.
Я сажусь в постели:
– На поезде?
– Ничего подобного. Сколько мы собирались пойти туда пешком, сейчас самое время.
Я снова ложусь.
– Спокойной ночи, Эмма.
Она, смеясь, выходит из комнаты.
– Давай одевайся, и чтобы обувь была правильная. Жду тебя внизу!
Ла Рюн – пиренейская вершина, которую видно из Англета. Мима не раз возила нас туда на легендарном поезде по зубчатой железной дороге 1920-х годов. Сверху открывается изумительный вид на Страну Басков и побережье, но с моим спортивным уровнем не лучше кувалды не исключено, что я прибуду туда на носилках.
11:52
Не знаю, откуда у нее эта сила. Ей всегда удается меня уговорить. Было решено и подписано, что я поднимусь на Ла Рюн пешком. И вот пожалуйста: я в самых удобных кроссовках и с фляжкой в руке ступаю на походную тропу.
– Как ты? – спрашивает она.
– Супер. Это лучший день в моей жизни.
– Не беспокойся, мы будем двигаться в твоем темпе.
– Тогда придем нескоро, мой темп черепаший.
Эмма смеется. Она всегда была более спортивной. Начала заниматься гимнастикой еще в начальной школе и участвовала в соревнованиях до старших классов. Я перепробовала дзюдо, танцы, легкую атлетику, гандбол и плавание, и итог этого исчерпывающего эксперимента однозначен: спорт не для меня.
11:58
Еще жива. СТОП.
12:11
В конце концов, это довольно приятно. Мы идем медленно, что позволяет любоваться пейзажем. Остановились на минутку погладить баскских пони. И мне пришлось первой двинуться в путь, иначе мы бы до сих пор там стояли.
12:18
Происходит странная вещь: мои часы утверждают, что мы идем двадцать шесть минут, но мои ноги вопят, что прошло двадцать шесть часов. Кто-то из них врет, и я склонна доверять моему телу.
12:22
Часы сестры говорят то же самое, что мои. Или существует солидарность часов, или они говорят правду.
12:30
Чем сильнее хочешь, чтобы время шло побыстрей, тем медленнее оно тянется. В нем живет дух противоречия. Я уверена, что время – Скорпион по знаку зодиака.
12:31
Нас обогнала группа пенсионеров с палками. Они поздоровались с нами, и я едва сдержалась, чтобы не сделать из них шашлык.
12:32
Эмма предложила остановиться на привал. Из чего я делаю вывод, что у меня вид умирающего лебедя, но возмутиться нет сил. Мы садимся на камень в стороне от тропы.
– Если хочешь, спустимся на поезде, – великодушно предлагает она.
