— Простите, — произношу прежде, чем осознаю, с кем столкнулась.
— Здравствуйте, Василиса Владимировна, хорошо, что я вас встретил, — торопливо говорит седовласый, пожилой мужчина. Нахмуренные брови и опечаленный вид не предвещают ничего хорошего. Он даже еще ничего не говорит, а я уже понимаю, что сейчас он сообщит мне об очередном ухудшении состояния мамы.
— Ей становится хуже? — спрашиваю, уже зная ответ на вопрос.
— Видите ли в чем дело, Василиса, в прошлый раз мы удалили опухоль, к сожалению, это только на время отдалило процесс. Консервативное лечение, как я уже говорил, нецелесообразно, состояние вашей мамы ухудшается. Я настаиваю на повторной операции, мы можем провести ее у нас, но лучше, если все-таки вы свяжетесь с клиникой, которую я вам советовал. У них колоссальный опыт и…
— Я вас поняла, я свяжусь с ними в ближайшее время. Простите, мне нужно идти.
Понимаю, что поступаю невежливо и, по-хорошему, нужно расспросить его подробнее, узнать, сколько у меня есть времени, каковы прогнозы, задать кучу правильных вопросов, которые, почему-то, сейчас повылетали из головы, но вместо этого я просто обхожу мужчину и бреду по длинному коридору к выходу. Время. У меня больше нет времени. И денег нет. Той смешной суммы, что мне удалось скопить явно не хватит на операцию, последующую терапию и реабилитацию в частной столичной клинике. А государственные…у них своих столичных пациентов хватает, найти бы для всех место. Выхожу из здания, поднимая глаза на затянувшееся тучами серое небо и в очередной раз не могу сдержать слезы. В голове хаотично летают мысли, вопросы, ответы. Но нет ни одного правильного. Подхожу к обветшалой, видавшей лучшие дни лавочке, и падаю на нее обессилено. И думаю, думаю, думаю, прокручивая в голове варианты. Ругаю себя за глупую принципиальность. Может не была бы такой гордой, глядишь, уже бы набрала нужную сумму, а то и…
А потом в голову приходит совершенно абсурдная идея. Я зареклась просить у тех, кто всегда нас ненавидел. Но сейчас, когда на кону стоит жизнь мамы, я готова умолять их о помощи. Потому что нет у меня выбора, кроме как сейчас идти на поклон к семье отца и просить их спасти мою маму.
Подрываюсь с места, ноги сами несут меня в сторону остановки и уже через полчаса я стою в центре города, напротив высокого здания, в котором находится офис, когда-то принадлежавший моему отцу, а теперь…теперь он принадлежит этим гиенам, к которым я обещала себе не обращаться, и сейчас нарушаю данное самой себе слово.
В здание мне просто так войти, естественно, не позволяют. Останавливают у входа, а потом пристально следят, пока набирают номер нужной приемной. А я только сейчас понимаю, каким глупым и опрометчивым был мой порыв. Здесь меня никто не ждет и нужно было ловить дядьку вечером, у дома. Моего бывшего дома, который теперь принадлежит брату отца.
Уже собираюсь развернуться и покинуть холл, когда, к моему удивлению, мне выдают пропуск и позволяют пройти.
6. Глава 5
Василиса
Улыбнувшись охраннику вымученной улыбкой, я двигаюсь в сторону лифтов. Если бы не сложившаяся ситуация и не поджимающие сроки, я бы ни за что сюда не пришла. Только в жизни не всегда все происходит так, как хочется нам, не всегда она играет радужными красками, бывает так, что все краски вокруг тускнеют, и ты тонешь в болоте, дергаешься, силясь выплыть, вырваться, ухватиться за тоненькую веточку, а она ускользает от тебя каждый раз, стоит только приблизиться.
