Как же хочется крикнуть ему в спину, что да, в последний раз, потому что больше мы с вами не увидимся. Я надеюсь, во всяком случае. Что-то в нем меня пугает до чертиков. Выдыхай, Лиса, и позволь ему сделать так, как он считает нужным.
Мужчина возвращается спустя несколько минут с аптечкой в руках.
— Я, кажется, просил вас присесть, — смотрит на меня своими голубыми озерами, так, словно видит меня насквозь, и мне в очередной раз не по себе становится. По телу пробегается холодок. — Может оно и к лучшему, — продолжает он, — пойдемте, — снова хватает меня свободной рукой и ведет к стоящей в углу раковине.
— Я и сама в состоянии промыть руку.
— И почему вы в таком случае до сих пор этого не сделали? — спрашивает вполне серьезно, на лице ни тени улыбки. Начинаю думать, что там, во дворе, мне показалось и он не умеет улыбаться.
Его заботу можно было бы принять за своего рода ухаживание, флирт, если бы не сухой тон и просьбы, больше похожие на приказ.
—Ссшш, — шиплю, когда на руку попадает теплая струя воды. Боль, о которой я успела позабыть, сейчас напоминает о себе с новой силой. Стираю уже успевшую подсохнуть кровь и какое-то время держу руку под водой.
— Покажите, — мужчина перехватывает мою ладонь и внимательно ее разглядывает.
— Если там и остались осколки, то вы их не увидите, — зачем-то произношу очевидное, на что получаю очередной предупреждающий взгляд.
— Вы чересчур разговорчивы, Василиса, — говорит с прежней серьезностью и ведет меня к стулу. А я просто позволяю ему это сделать. Потому что сил спорить не остается. Да и не хочется мне отчего-то с ним спорить.
Пока мужчина обрабатывает мою рану и накладывает повязку, краем уха слышу доносящиеся снаружи возмущения. Голос Мегеры я узнаю из тысячи.
— Вы понимаете, что люди должны работать? — сокрушается моя начальница, а я перевожу вопросительный взгляд на мужчину.
— Не люблю, когда мне мешают, — отвечает он на мой молчаливый вопрос.
— А что вы еще не любите? — язвить не самая моя лучшая идея, но это я понимаю потом, когда взгляд мужчины внезапно темнеет и мне становится по-настоящему страшно. Я в разные ситуации попадала, работать при всяких условиях приходилось. Были и пьяные, и агрессивные, были те, кто делал откровенно непристойные предложения, даже в темном углу меня зажать однажды пытались. Но никогда, ни разу я не испытывала такого всепоглощающего ужаса, как сейчас. Одним взглядом этот мужчина, казалось, мог убивать.
— Длинные языки, — не сразу понимаю, что это ответ на мой вопрос, — обычно они дорого обходятся своим носителям, — он смотрит не меня пристально, прожигает своим взглядом и я понимаю, что это намек, и что интуиция меня не подводит. Опасный человек и нужно держаться от него как можно дальше.
Меня спасает беспрепятственно вошедший в помещение мужчина. Один из тех, что сопровождают загадочного гостя.
— Граф, — он произносит достаточно тихо, — нам пора.
— Впредь, Василиса, будьте внимательнее. Невнимательность может дорого стоить, — я ничего не успеваю ответить, слова застревают в горле, а мужчины тем временем скрываются за дверью и только спустя несколько секунд я позволяю себе облегченно выдохнуть. Кажется обошлось.
Поднимаюсь с места, рука все еще ноет, но работу никто не отменял. Меня теперь добрая половина персонала будет ненавидеть. Выхожу наружу как раз в тот момент, когда черные джипы трогаются с места.
