По пути домой они заезжают в аптеку, покупают недостающие лекарства – основную часть, ту, которая не требовала рецепта врача, ему порекомендовал, конечно же, Ярик. Алисе остаётся только закатить глаза при очередной попытке отца вновь заговорить о нём, пусть даже о его профессиональных качествах, а не личных. Она помогает отцу выйти из машины, отводит его домой и вручает в руки матери, сама же, сославшись на необходимость съездить в магазин, остаётся на крыльце. Достав из кармана бумажку, она забивает номер в телефонную книгу и отправляет смайлик смской. Эван отвечает ей почти сразу: «Через пятнадцать минут на том же месте», и возвращает ей смайлик. Алиса улыбается экрану, чувствуя, как заполыхали щёки. На том же месте – на углу улицы, где Ярик обычно встрчал её, чтобы проводить в школу. Стараясь унять волнение, Алиса сходит с крыльца и не спеша идёт на встречу.
Кофе ждёт её в машине – густой, терпкий аромат окутывает салон до боли знакомого пикапа, вырывается на улицу, путается с утренней прохладой, имеющей свой, неповторимый запах дома.
– Она ещё на ходу? – удивляется Алиса, похлопывая старушку по боку, когда Ярик выходит, чтобы открыть ей дверь. В их школьные времена машина Костровых уже была немолода, а уж сейчас… Но выглядит ещё прилично, ржавчины нет, салон чистый. Ярик всегда был аккуратен со своими вещами, но не до фанатизма, как тот же Макс.
– А что ей будет? Я сейчас редко езжу на ней. В основном меня возит машина с сиреной, – Ярослав улыбается так заразительно, что Алиса не может удержаться от смеха. Выходит немного нервно. Она волнуется. Волнуется, потому что он везёт их за город, но нет, ей не страшно – Ярославу невозможно не доверять – просто она слишком хорошо знает этот путь. Волнуется, когда через двадцать минут болтовни ни о чём видит тёмную гладь озера, давшего их городку название. Волнуется, когда они идут по знакомой тропе к их месту под огромным дубом – месту, где они провожали закат, обнявшись под пледом, занимались литературой, с которой у Ярослава было не очень, играли в карты, целовались… Где впервые признались друг другу в любви. Воспоминания захватывают её так, что Алиса обжигается кофе, делая слишком большой глоток. Не зря говорят: первая любовь не забывается – Алиска познает суть этой фразы в полной мере, когда видит их инициалы, выцарапанные ножом на толстой коре.
– Сколько же им лет?! – она дотрагивается до них рукой, обводит буквы пальцами. Надпись хорошо сохранилась, дуб не успел залечить эту рану даже спустя двенадцать лет. Как и она.
– Столько же, сколько мы не виделись, – Ярослав встаёт чуть позади неё, смотрит на ствол дуба ей через плечо.
Первым прорывом было расплакаться, потом захотелось крепко обнять Ярика, ещё через секунду – уйти. Алиса понимает, что снова не в ладах с эмоциями, будто вместо «УАЗ»а она села в «Делориан»* и вернулась на шестнадцать лет назад. И сама вернулась в свои шестнадцать.
– Ты расстроилась?
– Нет, всё хорошо, правда. Просто… я не знаю… я думала, что буду относиться ко всему проще.
Сырой ветер с озера проникает под тонкую кожанку, заставляя зябко повести плечами. Хочется залезть к Ярику под куртку, как котенку, и прижаться к груди, но это было бы слишком интимно. Всё-таки они уже не дети. Она делает ещё глоток.
– Похоже, я себя тоже переоценил.
Кажется, возвращается неловкость их первой встречи на спортплощадке. Ярослав садится на землю у берега, ковыряется в земле, бросает камни в воду. Алиса с досадой и стыдом понимает, что не знает, о чём с ним – с этим новым Ярославом – говорить. Он думает о чём-то своём, она о своём, и если раньше они могли запросто молчать вместе, особенно, когда Ярик валялся прямо на траве вымотанным после соревнований, то сейчас это молчание становится тягостным. Но она ведь не молчать сюда приехала! Алиса мысленно приказывает себе собраться. Спустившись вниз, к берегу, она садится рядом, близко, касаясь его плеча, чувствуя его тепло.
