—Это в Буденновске. С внуком Лешей. Он, кстати, родился в Буденновске в том роддоме, который Басаев брал[15]. В этом же Буденновске родилась и моя внучка Настя…
– Да, и от пуль следы остались… Не убирают, как память тех трагических событий… А мои внуки сейчас подрастают…
Мы помолчали: события в Буденновске забыть нельзя.
Внук Леша и внучка Настя
6
В Буденновске. Подбит
Потом я:
– С летностью как у сына?
Аржаных-старший:
– Естественно, проблемы были. И что самое интересное, он повторял мою судьбу. В свое время я выкатывался со взлетной полосы на 600 метров, а он в Буденновске на 200 при таких же обстоятельствах спустя десятки лет. Правда, он днем, а я ночью. Тоже все обошлось, самолет не сломал. Тоже отказ техники, отказ тормозной системы. Все тоже повторилось. Но самое интересное, у меня друг есть, он в Липецком центре, мой выпускник. И соответственно, у него сын. Он тоже выпускался и попал к нему в Липецк и там сейчас служит. И у отца был случай, когда шасси не выпускалось, и он садился на брюхо. И у сына такая же ситуация. Правда, у отца днем, а у сына ночью. Тоже нормально все обошлось. Представляете, как все бывает…
– Череда испытаний.
– Мне подполковник Криштоп рассказывал, как выкатился… И тут как тут прокурор…
– Тут ситуация какая? Как выкатывается? По какой причине? Сам допустил или отказ техники. Кстати, первоначально командир полка: «Что ты неправильно действовал?» Когда самолеты отвезли на осмотр, то разобрались. Отказала антиюзовая автоматика, и самолет выкатился. Не работали тормоза. Это чисто механическая поломка была, и в принципе все обошлось.
– Сын в каком году выпускается?
– Саша выпустился в 2006 году по штурмовой бомбардировочной авиации, и куда судьба распределит…
– Вы влияли на распределение?
– Нет-нет, у нас не было таких знакомых, таких серьезных людей высокопоставленных… И он попал в Приморско-Ахтарск.
– Понравилось ему там, все же на Азовское море?..
– Да, но не выбирают место службы. Там полтора года пробыл. И его в 2008 году командировали в Буденновск, и он там пробыл почти десять лет. Потом получилось, что пришла разнарядка в Кант в Киргизии, он согласился и до сих пор там. А когда прибыл в Буденновск, как раз Грузия напала на Южную Осетию. И он чуть ли не принял участие в боевых действиях.
– Там еще сбили наши самолеты…
– Да-да… Они летали туда из Буденновска. Но они молодые, прямого участия не принимали. Их берегли. Сначала там старшие офицеры, у которых опыт был большой. И они там работали и погибали, а через пять дней война закончилась, и поучаствовать не успели. А так сидели в боевой готовности с автоматами, с разгрузками, все это было. Мы переживали эти пять дней, ну, а дальше по судьбе. Сирия два раза.
– Как там? Ведь говорят, и воды сначала не было, и обстрелы…
–Вы понимаете, пехоте там немножко похуже. А у летчиков лучше. У них блоки (жилые.– Прим. авт.), и вода, и снабжение. Летчиков и кормили хорошо. Поэтому в бытовом плане все было хорошо. Не жаловался. А вылетали на боевые задания, конечно, не такая нагрузка, не такая опасность была, как здесь (на Украине.– Прим. авт.). Определенное количество джихад-мобилей, джихад-организаций он уничтожил. Реально были такие моменты. Он говорит: «Попадаешь в этот джихад-мобиль с пикирования ракетами, а он взрывается, как 300 тонн тротила. Что там в нем есть, что перевозят, непонятно». Но в любом случае ПЗРК у них не было, зенитно-ракетных комплексов, стреляли только из стрелкового оружия, крупных пулеметов, но это не то, что сегодня…
