Перед воротами на бочонке стоял полицейский, тщетно пытаясь перекричать недовольную толпу. Рядом лежал крикун, наблюдая раскрытым третьим глазом. Прогремел оглушительный выстрел. Возникла озадаченная пауза. Все уставились на полицейского.
Тот направил вверх дисковый револьвер, из дула которого извивалась тонкая струйка дыма. Убедившись, что все замолчали, он прокрутил диск с патронами и убрал пистолет в кобуру.
Вдруг с неба упала птица. Толпа мгновенно отступила назад, а сам блюститель закона свалился с бочонка. Дичь была сразу ощипанной, поджаренной, украшенной свежей зеленью. Крикун вытянутую морду, распахнул пасть и схватил длинным языком. Взоры людей в одночасье устремились вверх.
С верхушки ворот им махал вечно-счастливый Симми и парочка полицейских, пародирующих его несуразные движения.
Их свалившийся коллега убрал каску со лба, проклиная идиотов, взобрался обратно на бочонок. Он попытался принять максимально непринужденный вид, выставив левую ногу вперед и сунув большие пальцы за ремень.
– Повторяю в последний раз! – закричал он. – Каждому из вас надлежит все вещи от шпильки до нижнего белья пропустить через вон ту машину, – он попытался указать на нее вальяжным кивком, но чуть не свалился во второй раз.
За ним на четырех колесах возвышалась металлическое нечто, походившее на ребенка, рождённого от неестественного союза подвальной печи и механического экипажа.
– По Империи распространилась чума. На территорию Солтиса без проверки никто не пройдет! И даже вы, уважаемая, – он обратился к стоящей впереди женщине с сундуком. – Вам придется снять все до последней сережки. Вопросы?
Женщина оскалила золотые зубы. Ее обливал пот, а дрожащие пальцы немели под весом пожитков.
– Вопросы? – громче повторил полицейский.
Женщина резко опустила голову вниз, но под весом ожерелий не смогла поднять.
– Приму это за ответ, – он зыркнул в последний раз на нее и обратился к толпе: – Так. Все! Выстроились в очередь!
Толпа со скоростью пьяной улитки начала утрамбовываться в одну линию. В хвосте оказались толстячок и его друг в котелке.
– Ага, – с опаской описал ситуацию Клинт.
– Ну да, – подтвердил его догадку Флин, выглядывая из-за спины. – Флин, ты же в курсе…
– Знаю.
– И что мы будем здесь…
– Я думаю.
Клинт оглядел гигантскую стену с запада на восток – бес толку. Подтянув штаны, он услышал бас от голосов шахтеров со стороны опушки леса.
Живущая на вершине горы Пумп – птица, которую парадоксально кличут рыбой за то, что та была покрыта чешуей, внезапно пробудилась ото сна. Она высунула из-под крыла морду, навострив остроконечные уши, и когтистой лапой загребла собранное из мусора гнездо. Откуда-то с земли до нее доносился ржач с перерывами на кряхтение. Пумп помотала головой и спряталась глубже под крыло.
Ор, способный перекричать и стаю крикунов привлек внимание очереди. И только женщина осталась в горбатой позе, снимая с шеи тяжелые цепи.
– Вы куда прете? – пробовал перекричать приближающуюся толпу полицейский на бочонке, но безуспешно. – Я кому сказал?! – уже громче, но без ответа. Спрыгнув вниз, он бросил камень и попал в волосатое плечо одного из компании. Тот остановился. Идущие за ним мужики не заметив этого, врезались ему в спину, столкнув с ног. Все поутихли.
– Вашу-ж мамашу! – завопил он, отплевывая пыль. Его быстро подняли за подмышки.
– Вы куда прете, я спрашиваю? – не переставал полицейский, похлопывая себя по ноге. Крикун тем временем съел половину птицы, игнорируя хозяина. – Псина, быстро сюда…
