Мы всё ещё оставались для них невидимы.
– Джун... – начал было осторожно мой защитник.
– Ты был прав, – вздохнула я. – Наверное, не стоило вмешиваться. Это не та практика, которую мне хотелось бы сдать.
– Не уверен, – отозвался он. И в ответ на мой вопросительный взгляд объяснил: – Теперь я не вижу их будущего. Они вырулили на одну из туманных линий. Странно... но я вообще не могу нащупать на ней Сирге.
– Не убьёт же она его, – пожала я плечами. – Да и вообще, ваши видения несовершенны. Много вариантов, мало толку.
Я злилась – не то на себя, не то на Сирге, не то на тех, кто создал эти дурноватые правила. Впрочем, дело не только в правилах – каждый последующий сдвиг реальности требует слишком много дополнительных сил. И может привести к губительным последствиям.
Я ведь всего лишь хотела помочь... а теперь хочется отмыться от чужих проклятий. Глупых, слабых, незаслуженных... и от того ещё более обидных.
Растон вдруг выпустил белоснежные крылья и завернул ими меня. Как тогда, в палате Гели.
Только сейчас я оставалась к нему лицом. И неожиданно для себя прислонилась к сильной груди, находя на ней внезапное молчаливое утешение.
Какое-то время мы стояли в тишине. Звуки города смазались, почти исчезли, остались где-то вовне. А тут были лишь мы. Наше дыхание и стук сердец.
И прикосновение. Мягкое, осторожное.
Такое неожиданно желанное...
Пока, выдохнув, я не отстранилась. Не зная, то ли поблагодарить, то ли съязвить что-нибудь.
– Куда дальше? – спросил Растон.
Я пожала плечами:
– Технически я задание выполнила, Дугу Оракула сделала. Хоть и не с тем результатом, с каким хотелось бы.
– Он получил, чего желал.
– Но шанс фактически профукал.
– Хочешь найти кого-нибудь другого?
– Не знаю. У меня странное ощущение, что это не всё. То ли история не закончена... то ли наше пребывание здесь. Давай пройдёмся ещё разок по городу.
Я глянула на послеобеденное небо, усмехнулась:
– И ещё на денёк задержимся. Только ночевать будем не на сеновале.
Растон лишь кивнул, полностью предоставляя выбор мне.
– Или тебе нужно успеть свою практику закрыть? – добавила я. Ну не получалось не заботиться об этом!
– Успею, – откликнулся светлый.
До вечера мы гуляли улицами Линвилля – так назывался город. Зелёный и красивый, со множеством старинных зданий и переулков.
Почти не разговаривали, всё больше молчали – но было в этом молчании что-то уютное, домашнее. Почти родное. Оно не напрягало, а наоборот, помогало исправить настроение.
Только под конец обменялись историями из детства. Я вспомнила наши с Джеффом, Долом и Басом вылазки, Растон – что-то из жизни среди людей.
Посидели на набережной у неширокой, но бурной речушки. И там же нашли постоялый двор.
– Снимем два номера, – произнесла я, рассматривая ажурные окна и широкие балконы.
– Ну уж нет, – отозвался Растон. – Хочу выспаться, а не среди ночи снова без белья тебя спасать.
Теоретически... мне здесь ничего не грозило. Но побуждения защитника я понимала.
– Спи, пожалуйста, в белье, – хмыкнула.
Растон приподнял бровь, от чего внутри снова заструилось огненное пламя. И решительно направился в арочную дверь, к стойке управляющего.
– Номер на двоих, – проговорил, выкладывая на стол несколько бумажных купюр. Весьма существенная сумма! Даже на мой не слишком искушенный в человеческой бухгалтерии взгляд.
Управляющий, мужчина средних лет с обширной лысиной и пышными усами, будто все волосы с головы перекочевали на верхнюю губу, покосился на нас. Но ничего не сказал.
