Но не сейчас. Сейчас я гораздо охотнее вспоминала наши диалоги с Растоном, и они вызывали неожиданное удовольствие. Даже мой поход в храм.
Хм, что там он говорил насчёт белья?..
Внезапная мысль засела в голове, не желая покидать её.
Поэтому после душа я не стала одеваться, а лишь накинула на обнажённое тело местный халатик.
Вот и проверим твою выдержку, хранитель белокрылых секретов. Сам настаивал на одном номере.
22. 21
Пока Растон в свою очередь отмывался в ванной, я скинула халат и юркнула в постель. Распустила волосы, чтобы чуть просушить от влаги.
Защитник на диво моему замечанию внял. В кровать пришёл в белье.
Таком же белоснежном...
Я повернулась к нему, рассматривая.
Светлый приподнял бровь.
– Тоже хочу выспаться... не на сеновале, – сообщил, то ли оправдываясь, то ли отвечая на незаданный вопрос.
– Выспаться? – хмыкнула я, скользнув ладонью по чуть колючей щеке.
Его взгляд опустился туда, где с меня сползло покрывало. Рука провела по плечу, боку, словно в попытке удостовериться, что ему не показалось. Что я действительно лежу без ничего.
Растон наклонился, не отрывая взгляда от моих глаз:
– Искушаешь?
– Это моя природа, – шепнула прямо ему в губы.
Природа тёмных. Искушать. Вызывать страсть.
Мы и есть воплощение страсти.
И, кажется, отражение этой самой страсти я сейчас ясно видела в зелёных глазах. Что-то в них такое полыхало... обжигающее. Вызывающее внутреннюю дрожь предвкушения. Аж живот сжимался.
Растон поднял руку, запустил в мои волосы. Плечо, голову в месте его прикосновения опалило, будто он коснулся самого интимного.
Пропустил сквозь пальцы прядь моих волос. Чёрные, они поблёскивали магическими искорками – надеюсь, светлый не догадается, кто был тому причиной.
Прислушиваясь к собственным ощущениям, я прикрыла глаза. Ожидая, предвкушая, что рука двинется дальше. Что губы запечатает поцелуй.
Растон приблизил своё лицо. Склонился к самому уху.
– Спокойной ночи, Джун.
Я улыбнулась: он оставался верен себе. Разочарование сплелось с удовольствием, и я никак не могла понять, чего испытываю больше.
– Тёмной ночи, Растон, – отозвалась, отворачиваясь.
Уже почти засыпала, когда сверху легла рука. Подтянула к себе, снова вызывая улыбку. Подвинувшись назад, я прижалась к нему спиной. Растон едва уловимо напрягся. Будто прислушался, но я не показывала, что не сплю. Старалась дышать мерно, длинными вдохами и выдохами.
Светлый расслабился. Ещё крепче прижал меня к себе – спиной я ощущала его грудь, живот, колени, которые точно повторяли изгиб моих. И то самое бельё, от прикосновения к которому всё внутри разгоралось.
Защитник едва уловимо выдохнул рядом с моим ухом – волосы чуть колыхнулись. Пробормотал что-то, чего я не смогла разобрать.
Сверху нас накрыло белоснежное крыло.
Какое-то время я лежала, просто наслаждаясь. Бегущий по венам огонь затихал, уступая место тёплой, домашней усталости.
Сон сморил внезапно, увлёк в радужный полёт, где снова происходило что-то светлое, невнятное, но до дрожи приятное.
И так же резко закончился, выплёскивая в реальность. Холодную, предутренне-смутную. В которой меня влёк куда-то зов. Настолько магически усиленный, что спросонья я даже не смогла сопротивляться.
Это такая редкость – когда нас призывают по всем правилам, да ещё и вкладывая могучую магическую силу, столько неистовых эмоций!
Через мгновение я с удивлением оглядывала призвавшего меня мужчину, наспех прикрыв своими длинными волосами все стратегически важные места.
