Я хотела сказать, что мы помирились с Алиёй, но промолчала. В немой, тёмной комнате мы были вдвоём, и я эгоистично не хотела это менять.
Карим продолжал перебирать мои волосы со щемящей сердце нежностью, и я ещё сильнее прижалась к его ноге.
— Расскажи, — попросила шёпотом. — Я пойму, Карим.
На его губах мелькнула безрадостная усмешка, ладонь остановилась у меня на затылке и исчезла.
Он посмотрел на свою руку и снял перстень.
— Возьми его, — сказал и протянул мне.
— Зачем? Ты же хотел подарить его сыну.
— Возьми, — повторил требовательно. — Пусть будет у тебя. Для сына.
Он хотел вложить его мне в ладонь, но я сжала кулак и замотала головой. Сердце пронзило диким страхом.
— Я не могу, Карим. Когда родится сын, сам отдашь. Вдруг девочка будет или…
— Возьми его, Яна, — повторил он в третий раз, и это был приказ.
Взял мою руку и заставил разжать. Буквально втиснул перстень, а когда я попробовала вернуть, накрыл поверх ладонью.
Мрак вырвался наружу, превратился в бурю. Взвывший за окном ветер подчеркнул гнев Карима. И опять потянулись секунды тишины. Перстень жёг ладонь, но Карим продолжал сжимать мой кулак.
— Я хочу, чтобы его носил сын, которого родишь мне ты, Яна, — сказал Карим жёстко и встал.
Я наконец смогла разжать пальцы. Перстень оставил вмятину на ладони, рубин мерцал в полумраке, и на миг мне почудилось, что это кровь. Что на пальцах у меня кровь нашего ребёнка.
С трудом поднялась с пола, не зная, что сказать.
Только приоткрыла рот, Карим посмотрел на меня с предупреждением. Он был ещё мрачнее, чем когда пришёл и, казалось, ещё решительнее.
— Подойди.
Я приблизилась, и он приобнял меня. В груди у него заклокотало, когда он потёрся щекой о мой висок. Я коснулась его живота, заглянула в глаза, но он перехватил мою руку.
— Не сегодня.
— Почему?
— Просто не сегодня, Яна.
Я так и держала перстень. Представить, что он значит для Карима, было сложно. Я не чувствовала себя настолько мудрой и взрослой, чтобы рассуждать об этом. Всё, что у меня было, — серёжки, которые подарила мама в детстве, и для меня они не имели цены: они были бесценны.
— Почему, Карим? — спросила очень тихо. — Почему ты мне его отдал?
— Потому что так захотел.
Я опять всматривалась в него: в глаза, пытаясь разгадать душу.
— А жена? Почему она не родила тебе сына?
На его скулах выступили желваки.
— Ты её любишь? — спросила прямо. — Ты часто с ней спишь?
— Намного реже, чем с тобой, — сказал он резко и, пропустив волосы между пальцев, вынудил запрокинуть голову. Темнота его взгляда обожгла изнутри.
— Намного реже, — повторил он и поцеловал меня. Резко, быстро и грубо. Отпустил и вышел из кабинета, оставив без ответа вопрос про любовь и невидимый ожог на моих губах.
15. Глава 14
Яна
В институт на следующий день я пришла, мягко говоря, без настроения. Загнанная в кольцо из красных флажков, искала выход и не находила. Даже если забеременею прямо сейчас, Карим догадается, что я врала. Простит? Если расскажу всё как есть: про внематочную беременность и как сильно боялась признаться ему? Потерять его. Но он предупреждал, чтобы я не влюблялась. Глупо. Как будто любовь можно включить или выключить, когда захочется.
— Привет!
Алия появилась, как чёртик из табакерки. С её настроением, в отличие от моего, всё было в порядке.
Схватив за руку, она потянула меня к дверям и, только мы зашли, сбила с каблуков снег.
— Брр, — поморщилась она. — Представляю, когда всё это начнёт таять.
