Последняя фраза прозвучала весьма забавно, мы даже рассмеялись.
– Откуда они все взялись за пять минут, как такое возможно – никто не понял. Но нас Антонио к работе приставил мигом. Извиняюсь – маэстро Антонио. Он так велел себя называть.
– А вы? – заинтересованно уточнил Иван.
– Мы слушаемся. Все же шеф-повар.
– И много там народа, кроме этого тирана? – уточнил я.
– Еще два су-шефа и на подхвате трое. – Регина сунула поднос под мышку. – Все, я пошла, а то маэстро Антонио снова на меня орать станет. Через пару минут суп вам принесу.
– Забавно, – проводив ее взглядом, заметил я. – Хотя чего-то такого и ожидал. Уверен, что тетка в возрасте местная кладовщица. Ну или как в отелях такая должность называется? Думаю, именно ее наш Цербер имел в виду, когда говорил о том, что со временем мы получим допуск в специальные помещения.
Сказал – и мигом пожалел. Вот кто меня за язык тянул? Ну как прозвище приживется, рано или поздно весть о нем дойдет до Аристарха Лаврентьевича, а уж он точно доберется до того, кто его придумал. Причем, уверен, поиски будут недолги, найдется тот, кто ради лишнего плюсика на доске меня ему от чистой души вложит.
– Цербер, – хохотнул Иван. – Годно! Мне нравится.
– В самом деле неплохо, – похвалила меня и напарница. – Вроде тихоня, а язык-то острый.
И длинный. Надо бы его прищемить. Сто раз ведь по молодости обжигался на том, что мало слушал и много говорил.
Суп, который принесла Регина, оказался весьма неплох, как, кстати, и шницель с капустным салатом. Одно плохо – не задерживалась она особо у наших столиков, расставляла на них тарелки и сразу убегала. А у меня ведь еще кое-какие вопросы остались.
И только когда она перед нами поставила по кружке с компотом, то после вытерла лоб и устало сообщила:
– Никогда бы не подумала, что подносы с едой носить так хлопотно. Когда в институте училась, в столовой ими пользовалась и все нормально было. Тут же прямо ад какой-то из-за Джованни, чтоб у него хрен отсох насовсем.
– А Джованни кто? – уточнил я.
– Су-шеф, – поморщилась девушка. – Помощник маэстро. Вредный, собака сутулая, до крайности. Не дай бог суп чуть колыхнется и края тарелки испачкает или капля компота через край выльется, так он сразу еду в мусорку, после на меня наорет, поднос поменяет – и все по новой. И объясняет – мол, еда маэстро безупречна, и подача ее должна быть такой же. Даже если и не гостям, а всего лишь персоналу.
– Докатилась, – обхватила голову руками Алиса. – Я «всего лишь персонал». Господи, вот за что мне это все?
– Не повезло тебе, Ванька. – Инна вытянула руку и похлопала парня по мощному плечу. – Если из всего сказанного она поняла только это, то тебя ждут большие испытания.
– Не ждут, – подала голос напарница Ивана. – Я сегодня же повешусь. Не хочу унитазы от чужого говна оттирать или вон подносы носить. Не для того я всю жизнь зубами себе будущее выгрызала.
– Твое будущее осталось в прошлом, овца ты тупая, – беззлобно обратилась к ней Регина, а после глянула на напарника Алисы. – Я запомнила, как ты ее там, на ресепшене назвал. Думала, что перегнул, но, похоже, точнее и не скажешь. Так вот, забудь, что было. Я, знаешь, тоже сегодня утром не думала, что вам еду стану приносить. У меня в ближних планах значились бизнес-класс «Аэрофлота», Дубай, яхта, «Дом Периньон Винтаж Брют», вяленький член заместителя председателя совета директоров и в перспективе очередное повышение, если не в должности, так в зарплате. Однако вот, ношу компот. Ух ты, стихами заговорила! И ты носить станешь, никуда не денешься.
