Вернулась официантка с тарелкой французских тостов и чашкой кофе. Как вовремя! Эти несколько секунд – спасительные несколько секунд – позволили прийти в себя.
– Я с удовольствием, – с замиранием сердца ответила Леони. – Но… Я же не умею обращаться с…
– Ты неплохо умеешь тушить пожары, – усмехнулся Герард, откидываясь на спинку кресла и скрещивая руки на груди.
«И разжигать их тоже», – продолжила мысль Леони, проглатывая подступившую к горлу желчь.
– У меня есть идея. Как сделать шоу еще более… впечатляющим, – продолжал молодой человек.
Кусок мягкого хлеба, пропитанного смесью яйца, сахара и корицы, встал поперек горла. Закашлявшись, Леони отпила кофе, поморщилась, почувствовав, как он обжигает пищевод, и шумно вдохнула прохладный кондиционированный воздух, смешанный с запахом недавно политой земли и цветов.
– Да? Например?
Эта идея действительно казалась впечатляющей, по крайней мере, исходя из того, что рассказал Герард. Ничего невозможного и, если действовать правильно, не так уж рискованно… Но что, если Киллиан прав? Что, если нельзя показывать власть над огнем?
– …Эпичненько? – смаковал идею Герард.
– Да уж, – признала Леони, допивая последние капли кофе. – И когда ты планируешь… начать?
– Хоть завтра. Надо только отрепетировать.
По коже пробежал холодок. То ли сквозняк от кондиционера, то ли предчувствие беды. Леони вжалась в кресло, ощутила, как к горлу подступили только что съеденные тосты, нервно сглотнула и помотала головой, словно собака, вылезшая из реки, желая отогнать от себя надуманный страх. Взгляд блуждал по кадкам с цветами, по людям с рюкзаками и чемоданами, а остановился на знакомой фигуре, почти скрытой за высокой стеной искусственно созданного в центре фойе водопада.
Киллиан.
– Договорились. Еще обговорим. Мне пора, – скороговоркой выпалила Леони и, криво улыбнувшись, заторопилась к выходу в надежде, что Герард ничего не заметит.
На улице плавился асфальт, пачкая подошвы новых белых кед. Леони торопилась, лавировала между спешащими куда-то в самый разгар дня людьми. По одну сторону дороги тянулись магазины одежды и мастерские, поэтому пришлось пробежать перед носом красного седана, завизжавшего на нее что есть мочи, туда, где горела вывеска «Территория еды».
Это было достаточно просторное помещение с одним общим залом, утопающим в темноте. По периметру тянулись столики, в центре располагались лавки быстрой еды – такой, какую обычно готовят за десять-пятнадцать минут, а съедают еще быстрее.
Леони не оглядываясь прошла в конец зала, села за свободный столик, выключила некстати зажегшуюся от ее присутствия лампу и стала ждать.
Киллиан подошел через пару минут, сел напротив, вытянул длинные ноги под столом, задев ее белые кеды, виновато улыбнулся и продолжил молчать, разглядывая ее из-под прикрытых век.
– Привет, – не выдержала девушка. Она злилась на себя, но вымещала это на нем. – Ты зачем пришел?
– Я же обещал прийти. И пришел. Что ты решила?
– Ничего я не решала.
– Тебе нельзя тут оставаться, Леони, – вздохнул Киллиан и перевел взгляд на разукрашенный разводами стол. – Если кто-то узнает…
– Они не знают, – с вызовом подняла подбородок девушка. – И не узнают. И с чего ты решил, что это я?
– Это ты. Поверь. – Он помолчал, обернулся по сторонам, придвинулся чуть ближе и зашептал еле слышно: – Дай угадаю. У тебя нет родителей, и ты не знаешь, кто они. Поэтому выросла в приюте. И, возможно, даже пыталась пробраться в кабинет директора, чтобы найти хоть что-то на родную мать, только ничего не получилось.
