- Лимми, а сережку ты пробовала снимать? - Пай поднял волосы над ухом у Лимми. Сережка сверкнула зеленой искоркой.
- Пробовала. Она колдунская, не снимается без заклинания. А заклинание мама не захотела сказать.
- А зачем она тебе?
- Я болела в детстве, сережку заговорили на здоровье и защиту. Мама так сказала.
- Кто заговорил?
- Не знаю, колдун какой-нибудь.
- Лимми, вспомни. Сережка была у тебя и ее заговорили? Или сразу заговоренную сережку дал колдун?
- Пай, я же маленькая была, как я могу помнить? Да и какая разница?
- Как открывается подземный ход ты же вспомнила? - Пай хлопнул себя по лбу.
Как он сразу не догадался. У Лимми появился браслет. С желтыми камешками. Вот что открыло путь в Зачарованный лес. Но у Пая были оба браслета, он носил их с собой много лет и ничего колдунского с ним не происходило. Не открывались подземные ходы и тайные знания. Браслеты не помогали ему найти любовь. Долгие годы ему никто не нравился настолько, чтобы принести брачные обеты. Хотя сами по себе браслеты явно были необычными.
- Эй, - Лимми дергала Пая за руку. - Я ничего не делаю, чтобы открыть проход, они сами, если я подхожу близко. Я их чувствую.
- А где-то еще, не дома, открывались?
- Однажды я гостила у брата, мы с племянниками убежали к старым развалинам, играли в прятки. Я забежала в какую-то комнату, там не было пола и потолка, росла густая трава мне по пояс, я присела и провалилась под землю, - Лимми засмеялась. - Меня всегда быстро находили по запаху, а тогда не нашли. Тот ход был старый, осыпался, я не смогла глубоко зайти.
- Вот как. А где живет твой брат?
- В Заречье. Я часто бывала у него. Мне нравилось там.
Красивая долина Заречье, как и следовало из названия, была окружена с трех сторон широкой рекой, а одним краем примыкала к Зачарованному лесу. Веками Заречье являлось спорным и лакомым кусочком для двух провинций: Сосновой и Лиловой, граничащих с этой территорией по реке.
Когда-то псов в Заречье и в помине не было. Жили только колдуны и коты, которые заселились лет пятьдесят назад. Но сейчас все псовые стаи держали там представителей. И Рекс, конечно, тоже. Да и дом Пая стоял на границе Лиловой провинции и Заречья, в устье реки. Из Заречья Пай отправился когда-то к Гилдерину.
- Надо же, мы могли бы там встретиться с тобой. Я в Заречье тоже часто бывал.
- Стал бы ты на малявку смотреть, - в голосе Лимми опять послышались ревнивые нотки.
Пай засмеялся, ревность Лимми к его прошлой жизни умиляла. И Пай радовался, что у Лимми при всей загадочности не было прошлых отношений. Он, наверно, стер бы в порошок всех бывших Лиманы. Пай поднес к губам руку Лимми. Их браслеты оказались рядом. Камни переливались в мягком свете мха. Как так случилось, что он влюбился в Лимми, едва увидев, и камушки в сережке и на браслете Пая оказались близнецами? Пай не верил в совпадения такой силы.
Гилдерину придется объяснить, в чем тут дело. И был у Пая еще вопросик. Если на Лимми действовала его кровь, она становилась смелее, то их пара не случайна. И по смыслу Лимми должна быть его самочкой. Как этого добиться? Как превратить Лимми из человека в ту, что может обратиться? Как дать ей псовую ипостась? Пай не беспокоился о наследниках. Ему хотелось полной взаимопроникающей связи с Лимми, а не только человеческой. Хотелось безоглядной страсти во всех ипостасях.
Мысли о страсти с кровно подходящей парой пришлось срочно прогнать, потому что после очередного поворота они увидели дневной свет. Он лился из щелей между старыми досками, которыми был прикрыт лаз снаружи.
