Наконец, её глаза сфокусировались на нём, и Элизабет резко обняла Даниэля, прижавшись к нему, вдыхая его запах полной грудью. Она вернулась. Вернулась, чтобы продолжить начатый путь.
– Я готова. Я пойду за тобой куда угодно, – сказала она ему на ухо.
Она отпустила его шею, а он получил возможность встать. Даниэль подал руку Элизабет и помог ей подняться. Она отряхнула волосы, поправила юбки.
– Какая же темень, – посетовала Элизабет, окидывая взором лесной мрак и пытаясь различить в нём хоть что-то.
За лесом слышался ожесточённый лязг оружия и крики воинов. Она посмотрела на Даниэля, который тоже всё это слышал. Он стоял, сжав губы, и искал глазами тропинку через лес, но ничего не находил. Ему хотелось как можно быстрее покинуть это место.
– Куда же нам пойти? – говорил почти про себя Даниэль, пытаясь игнорировать идущее совсем рядом сражение. – Ничего не видно. Думаю, нам придётся остаться здесь до утра.
– Ничего страшного, – теперь Элизабет успокаивала его. – Подождём, мечи с нами, мы живы, а это сейчас самое главное, я права? – вопросительно заглянула она ему в глаза.
– Конечно, ты права. – Даниэль обнял её за талию, вытягивая шею и ища что-то в темноте.
– Что ты всё пытаешься найти? – нетерпеливо спросила его Элизабет, слегка сдвинув брови и чуть отстранившись от него.
– Место поудобнее, – улыбнулся Даниэль и прижал её к себе посильнее. – Думаю, вот то дерево подойдёт. – Он указал пальцем на раскидистую крону дуба, очертания которой были явны даже в таком сумраке.
Даниэль достал меч. Держа его в одной руке, он крепко сжимал хрупкую ладонь Элизабет в другой. Подойдя ближе к дереву, они были удивлены и обрадованы тому, насколько оно оказалось большим. Ветви, усыпанные множеством листьев, свисали до самой земли. Чтобы подойти к стволу, их пришлось откинуть, словно бархатную штору.
– Не хуже моей кровати с багровым балдахином, – восторгался Даниэль, высвобождая руку Элизабет. Он подошёл ближе к массивному стволу и воткнул рядом с ним свой меч, который осветил всё это пространство, закрытое от чужих глаз ниспадающими ветвями.
Даниэль сел спиной к дереву, откинувшись на него, и посмотрел на Элизабет довольным взглядом, как бы приглашая присоединиться к нему.
– Багровый балдахин? – озадаченно смотрела на него Элизабет, подняв обе брови вверх.
– Да, – коротко ответил Даниэль, сию же секунду погрустнев. – Моей маме очень нравился багряный цвет. Со времён, как она ушла, отец ничего в замке не изменил.
Теперь Даниэль отвёл взгляд от Элизабет и смотрел куда-то сквозь неё. Элизабет поджала губы, осознав, что сказала лишнего. Воспоминания об утрате матери вызвали у Даниэля не меньше боли, чем она испытала некоторое время назад. Увидев, как горе начало отпечатываться на его лице, Элизабет без промедления подошла к нему и села рядом. Она положила свою руку поверх его, оперлась спиной на ствол дерева и прислонилась головой к плечу Даниэля. Элизабет молчала, только иногда поглаживала большим пальцем руку Даниэля. Он тоже молчал, предавшись воспоминаниям. Через некоторое время усталость пересилила обоих. Они больше не слышали криков, доносившихся с поля боя. Оба погрузились в глубокий сон. Лишь длинные ветви дерева плавно покачиваясь от лёгкого дуновения ветра и касались земли, точно косы девушек.
Солнце поднялось над горизонтом, осветив макушки деревьев Тёмного леса. Лучи начали проникать сквозь листву ветвей, касаясь кончиков трав, на которых так удобно расположились Даниэль и Элизабет.
