Следчий соскочил со своего места и припустил следом за полицмейстером. Илия шел быстро и легко, огибая лапы елей, которые то и дело хлестали Игната по лицу. Полицмейстер не сразу заметил, что ели и пихты услужливо убирали колючие ветки с пути старика. Позади пыхтел Василий Петрович, а за ним ступала неспешно Кривая. Через некоторое время Илия Евлампиевич довёл их до поляны, правильно-круглой, будто городская площадь. Только трухлявый ствол сломавшегося пополам дерева выбивался из идиллической картины.
–А ты, погляжу, всё там же ютишься,– проговорила Зинаида.
–Цыц,– хрипло ответил Илия и презрительно поморщился. – Мне с места на место скакать не́ча, меня и тут все уважают!
–А, ну добро,– кивнула Кривая.
Илия прошел под сломанным стволом и исчез, будто в воздухе растворился. Полицмейстер поглядел на Зинаиду.
–Чего застыли, соколики? – кивнула та. – Идите!
Игнат глубоко вдохнул, нагнулся и, зажмурившись потопал под дерево. Мужчину окутало влажным теплом. Воздух тут был густой, пахло сушеными травами.
–Что, боязно? – услыхал Игнат насмешливый голос старика.
Он открыл глаза. Илия Евлампиевич приложился к глиняному ковшу в виде уточки и пил большими глотками. Они находились в землянке без окон. Земляные стены держали переплетённые причудливо коренья. Кое-где зияли отверстия норок полевых мышей. Под низким (Игнат почти упирался макушкой) потолком висела свечная лампа, были развешены перевязанные бечёвкой пучки разнообразных трав, нанизанные на нитки сушенные грибки и резанная дичка.
У одной из стен стояла аккуратно прибранная постель, покрытая толстым лоскутным одеялом, а посреди комнатки маленький стол с единственным трехногим стулом.
Илия сел на стул, вытирая намоченные в ковше усы рукавом. Следом за Игнатом в землянку вошел закрывший руками лицо Василий Петрович и держащая его под локоть Зинаида.
–Какой вы пугливый народ, полицейские,– смеялась ведьма. – Побоялся один заходить, даже оберег у меня прикупил!
Тут только Игнат заметил, что на шее Следчего висит сушенная воронья лапка на верёвочке.
– Тьфу! – раздраженно сплюнул Полицмейстер. – Доложу, пожалуй, о ваших выкрутасах отцу Ефросинию…
Василий Петрович отнял руки от лица и посмотрел на Игната масляными от слёз, испуганными глазами.
– И чего вам надобно, ваше благородие,– отозвался из-за широкой спины Полицмейстера старик.
Игнат обернулся, виновато потупил взор и молвил:
– Намедни случилось в городе несчастье…
Он рассказал всю историю от начала до конца как сам знал, старик слушал не перебивая, накручивая на палец ус.
– Лихо…– протянул он, когда Игнат закончил.
–Нет,– Зинаила подошла к столу. – Сам же знаешь, что не Лихо.
–Цыц,– брезгливо цыкнул на неё Илия. – Хитёр шельмец…Чего от меня-то хотите?
– Ты дурачком-то не прикидывайся, Илия Евлампиевич,– Зинаида смотрела на него сердито.
– А что же ты? Сама не можешь разобраться? – съехидничал старик. – Урождённая ведьма же, или тебе бестия на хвост плюнула?
Под накрученными платками зашевелился нервно ведьмин хвост, кончик замелькал под подолом.
–Ладно, не нервничай,– поднял Илия руку. – Вы хотите Печальника?
–Уважаемый старец,– подал голос осипший от испуга Следчий. – Поведайте, коль вас не затруднит, кто такой этот Печальник.
Илия Евлампиевич округлил глаза, поглядел на Василия. Затем на Кривую.
–Ты чего же это, – он стал медленно подниматься из-за стола, надвинулся на ведьму и даже, показалось, вдвое увеличился в размерах. – Даже не рассказала? Ты что же старая дрянь, мне тут крещённый люд с Божьего шля́ха сбиваешь? Обманом под грех подводишь?!
