Через некоторое время вернулся С. А. Кроме дорожной сумки, он нес под мышкой свернутый рулоном матрас. Увидев, что Марина в постели, он потушил свет, тихонько постелил на полу и быстро заснул.
– О чем спрашивали? – спросила Марина.
– Обо мне, – морщась, ответил С. А. – Лоха пришлось разыгрывать.
– Кажется, переиграл, – усмехнулась она.
– Похоже, – скривился в жалком подобии улыбки С. А. – Что у тебя?
– Клюнул, – коротко ответила Марина. – Пока не совсем понимаю, что к чему, но, кажется, я нужна им для Канады.
Она рассказала о замысле Геры свести ее с Жекой Дубровиным, чтобы использовать его для бизнеса.
– Интересные дела, – присвистнул С. А. – А кто этот Жека Дубровин?
– Долгая история, – ответила Марина.
– А если коротко?
– Отец Ленки.
– Понятно, – сказал С. А.
– Слушай, – Марина замялась, – спросить хочу.
С. А. вопросительно поглядел на нее.
– Ты знал, что моя мать с ними?
– Да, – ответил он, посмотрел ей в глаза, и от его холодного, не пускающего внутрь взгляда, Марине стало не по себе.
– Значит, ей повезло? – спросила она.
Мать умерла в прошлом году от рака желудка. Сгорела за три месяца.
– Повезло, – последовал ответ, и Марина, словно от удара, откинулась назад.
– Твоя мать знала, что произошло, но Леха уверял, что ты приедешь назад с деньгами, а пока предложил войти в дело, – С. А. не отводил глаз. – Она находила приезжих девчонок и переправляла к нему.
– Откуда знаешь?
– А тебе она не рассказывала?
– Нет.
Незадолго до смерти мать попросила привести священника и долго с ним шепталась, плакала и снова шепталась. Потом они молились. Когда священник ушел, она попросила у Марины прощения, сказала, что большая грешница, но надеется, что Господь смилостивится, поскольку не для себя старалась.
Речь шла о Ленке. Мать, пожилая и далеко не здоровая женщина, умудрялась не просто выживать, а еще и покупать внучке обновки, и даже давать карманные деньги.
После смерти матери Марина нашла спрятанные в шкафу десять тысяч долларов наличными и очень удивилась. Впрочем, Ленка к тому времени уже наркоманила, и все деньги ушли на лечение.
– Значит, ты бы ее тоже? – спросила Марина, сложив пальцы пистолетом.
С. А. уверенно кивнул.
Второй раз он появился в жизни Марины так же неожиданно, как и тогда в Боснии. Позвонил по телефону, и она узнала голос. Сказал, что хочет забрать вещи, точно они расстались вчера.
Встретились. За прошедшие годы С. А., казалось, не изменился. Такая же худая, жилистая и на первый взгляд неприметная фигура. Те же сильные руки с пальцами, загрубевшими от физической работы, и ногтями, словно вырезанными из тусклой жести. На лице прибавилось морщин, а волосы, истончившиеся и поредевшие, были подстриженны коротким ежиком.
– Я не дождалась тогда, – сказала, словно оправдываясь, Марина, и протянула С. А. фотографии.
Он понимающе кивнул, вытащил из конверта снимки и просмотрел их один за другим. Остановился на последнем, из сербской полиции, том, где лежала мертвая дочь с откинутой рукой и четко просматривавшейся татуировкой. Перевел взгляд на Марину, скользнул по чернильной вязи на ее руке и вернул фотографии в конверт.
– Я знала, что тебя арестовали, – продолжала Марина. – В тот вечер по местным новостям передавали…
– Теперь не имеет значения.
С. А. откашлялся, и, взвешивая каждое слово, сказал:
