– В мире должен быть баланс. Так что матери твоей повезло. Но это дело прошлое. Расскажи, что у нас теперь.
– Я начинаю работать у Лехи.
С. А. удовлетворенно кивнул.
– Они всем скопом на рыбалку едут.
– Когда?
– В это воскресенье, – сказала Марина. – Подледный лов.
– Отлично, – оживился С. А. и, подумав немного, добавил: – Лучше не придумаешь.
Марина невольно бросила взгляд на его разбитые руки. С. А. тоже посмотрел на опухшие суставы, но только пожал плечами:
– Справлюсь.
– Сначала освободим Ленку, – стараясь быть твердой, сказала Марина. – Она у Геры на даче.
– Нет, – решительно ответил С. А. – Ленку возьмем после. У них начнется переполох, так что им не до нее будет.
– А дальше?
– Сама знаешь. Вокзал, аэропорт, другая жизнь.
– Нас будут искать.
– Не будут, – уверенно сказал С. А. – Эта компания сидит у многих в печенках. Если они исчезнут, все будут только рады.
Марина согласно кивнула.
– Где рыбачат?
– На Нижнем озере. Там лед, гора в снегу, долина. Каждый след виден. Каждый человек.
– Не впервой, – сказал С. А.
Он опять взглянул на распухшую руку, пошевелил пальцами, сморщился от боли.
– Делай, что они говорят. Пиши канадцу, чтобы не вызвать подозрения. Любезничай с Лехой. Короче, будь паинькой.
Потом встал и направился в выходу из квартиры.
– Встречаться на людях не будем, – он остановился у дверей. – Не надо гусей злить. Связь по телефону.
– У Лехи пятеро детей, – вдруг сказала Марина. – Его старшая дочь выходит замуж, – и не зная зачем, добавила: – Стихи пишет.
– У тебя тоже дочь, – пожал плечами С. А. – И у меня была. Давай думать о них.
Джек посмотрел на часы. Окей, есть шанс быть первым в бассейне. Три раза в неделю перед работой он плавал. Пять «лэпов»41 баттерфляем, десяток кролем и еще пять брассом. В общей сложности полкилометра, немного, но форму поддерживает.
Тихонько вернулся в спальню, достал из комода плавательные трусы и принялся их натягивать, запутался в штанине, чуть не упал. Фу-ты, елки-моталки, в плавки р-р-раз и все, а тут…
Вспомнил, как однажды явился в бассейн в узких плавках-чайках. Приятель-канадец, вырядившийся в длинные, почти до колен, трусищи, критически посмотрел на него.
– Знаешь, Джек, – сказал приятель, – это, конечно, не проблема, но только в таких плавочках у нас геи ходят.
– Да? – смутился он и помчался в магазинчик при бассейне покупать широченные плавательные «транки». Сейчас бы не побежал. Пусть думают все, что хотят, какое ему дело?
Джек завязал на поясе веревочку, вышел в прихожую и посмотрелся в зеркало. Плечи широкие, руки жилистые, живот подтянут. На правом колене, как раз посередине, ромбик старого шрама.
Утопающий хватается за соломинку. Ага, такая поговорка. Или пословица? Кто его знает? Но вот то, что хватается – точно. И не только за соломинку.
Он прислонился к стене, откинул назад голову и глубоко задышал: вдох-выдох, вдох-выдох, вдох-выдох…
В десять лет Жека не умел плавать. Не умел совсем-совсем, единственный в целом классе, во дворе, а в тот день, казалось, и на всем пляже. Пацаны-оторвы ныряли на глубине, обрывали с каменистого дна морскую траву, похожую на мочало, швыряли ее в разбегавшихся с визгом девчонок, бросались размашистыми саженками наперегонки. Никто не учил их держаться на воде. И плавать тоже не учил. Все и ко всем пришло само собой. Вот и Жека был уверен, что к нему тоже придет, но… ничего не приходило.
