— Итак, вы обещанная переводчица? — Он так неожиданно вынырнул из-за моей спины, что я вздрогнула.
— Да, а вы, простите, кто?
— Кто я?
Я с опаской покосилась и облегченно вздохнула. Оделся-таки. Он стоял в паре метров от меня, засунув руки в карманы брюк. Смотрел с насмешкой и совершенно нагло бегал по мне глазами. Остановил взгляд на коленях, поднял к груди, заглянул в глаза.
— Простите, а где шейх Саад Аль-Абади?
— Он здесь, — снова по-английски ответил мужчина.
И до меня вдруг дошло: это, видимо, тот переводчик, который должен был знать арабский, а говорит только по-английски. Ха!
Нет, Люба, подожди! Как же переводчик, если он только что совершенно по-хозяйски сидел тут голый... По-хозяйски сидел... Совершенно... Ой-ой-ой.
— Так говорите, шейх здесь? — стушевавшись, произнесла я дрожащим голосом.
— Как видите. — Он улыбнулся. Нагло так, с чувством собственного превосходства.
— Позвольте уточнить, — делая кучу грамматических ошибок, промямлила я. — Вы и есть шейх Саад ибн Мухаммад Аль-Абади?
— К вашим услугам.
Я прокашлялась.
— Я думала, вы старый, — выпалила я.
— Ну, пока ждал, что мне найдут нормального переводчика, чуть не состарился, — хмыкнул он. — Хотел бы принести извинения за то, что встретил вас в... без одежды. Не знал, что вы явитесь так рано.
Я покраснела, вспомнив все, что я успела рассмотреть, и вообразив все то, что рассмотреть не получилось.
— Вы так плохо говорите по-английски, — уже серьезно продолжил шейх Саад, перейдя на арабский язык, — что я даже боюсь представить, как вы владеете арабским.
Так меня ещё никто не оскорблял!
— Представляйте сколько влезет, — огрызнулась я прежде, чем успела попридержать свой язык. — А что до вашего внешнего вида, могли бы предупредить, что вы нудист. С нудистами я не работаю.
— Что ж, арабским вы все-таки владеете, — снова растянулся в улыбке шейх Саад. — Как вас зовут?
— Любовь... Люба. То есть Любовь Валерьевна.
— Как много имён для переводчицы. Я буду звать вас просто Любой.
Нахал! Вынесла вердикт я.
Я плюхнулась на скамейку в Александровском саду, вытянув уставшие ноги. Из-за этих проклятых туфель у меня уже две мозоли! А ведь хотела надеть кеды, но подружка Лиза отсоветовала: не комильфо перед шейхом выглядеть как пацанка. Ей не комильфо, а я теперь мучаюсь!
Шейх Саад сел рядом, а его то ли друг, то ли брат, то ли седьмая вода на киселе по имени Захир, тоже, к слову, шейх, отошел чуть в сторону, с кем-то беседуя по телефону. Шейх Захир был старше моего шейха, смотрел на меня со смесью презрения и иронии. Неприятный тип — это я поняла сразу.
Уже три дня я показывала Сааду Аль-Абади столицу: вот вам Кремль, вот вам Поклонная гора, вот вам Третьяковская галерея. Шейх Захир присоединился к нам только сегодня, потому что в предыдущие дни заседал на экономическом форуме, откуда шейх Саад сбежал в первый же перерыв. Вообще, я быстро поняла, что шейх Саад баснословно богат и столь же баснословно беспечен.
В тот злосчастный день, когда я растянулась в его номере трусами вверх, Саад заявил:
— Я хочу погулять по Москве инкогнито.
— В каком смысле? — не поняла я.
— Не хочу, чтобы кто-то знал, что я шейх и что я богат.
Ха! Да у тебя на лице все написано. Сразу ведь ясно ху из ху, как говорится.
Он стоял перед зеркалом, приглаживая густые волосы и… откровенно поглядывая на меня. Я даже от смущения покраснела и приложила руку к груди, прикрывая несуществующий вырез блузки. Правда, это привлекло ко мне еще больше внимания Саада, и я, покраснев, отвела взгляд.
